Так, бродя по долине и по скалам, болтая сам с собой и изредка бросая в кого-то невидимого камни, юноша провёл весь день. Он был жутко голоден, но пастух угостил его молоком, сыром и куском лепёшки, и Нандор накинулся на них с таким остервенением, что пастушья собака разинула рот.
Когда сумерки опустились на долину и длинные тени побежали по зелёным лугам Нандор вернулся к замку. У него оставалась всего пара часов перед испытанием, и он провёл их в одиночестве, паря в собственном сне, приводя свои мысли в порядок и настраиваясь на борьбу.
Этой ночью ему предстояло покинуть свой уютный и безопасный сон, в котором Стражи подчинялись его воле, и начать путешествия по чужим снам. До этого момента он мог попадать только в сон Аниша, да и то только потому, что тот позволял ему сделать это. Что же ждало юношу по ту сторону? Древние книги подробно рассказывали о подобных путешествиях, но то были книги, а в них, как уже заметил юноша, всегда всё немного по-другому, нежели на самом деле. Даже старый и мудрый йог, его учитель, не обладал такой силой, позволяющей путешествовать ему по миру сновидений, каково же было Нандору пускаться в такой путь. Юноша слегка волновался, однако он помнил все наставления Аниша и по мере приближения ночи, становился всё спокойнее и спокойнее, собирая всю свою волю в кулак. К тому моменту, когда он спустился вниз, где поджидал Аниш, Нандор был настолько безмятежен, что учитель с удовлетворением кивнул головой и сказал:
– Я вижу, ты многому научился. Я рад этому. Чтобы ни случилось, друг мой, ты не зря потратил столько времени. Присаживайся…
– Разве мы не отправимся в горы? – спросил Нандор.
– Нет, – ответил Аниш. – Твоё тело должно быть в безопасности, пока твоя душа путешествует. В этот момент оно крайне уязвимо. Помни об этом на будущее.
Они сели друг напротив друга на коврик и закрыли глаза. Через пару секунд Нандор оказался во сне Аниша.
– Я готов, – сказал он.
– Помни о Стражах снов, – давал ему последние напутствия учитель. – Как только заметишь их, быстрее прячься в другом сне, и помни, чтобы ни случилось, ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ ПРОСЫПАТЬСЯ В ЧУЖОМ СНЕ! От этого зависит твоя жизнь! Тебе обязательно нужно вернуться в свой собственный сон. Для этого просто коснись своего амулета и спустя несколько мгновений ты будешь в нём. Но не забывай, что Стражи могут последовать за тобой и туда, так будь осторожен и просыпайся только в том случае, если уверен, что они не схватят тебя в тот самый момент, когда ты пробуждаешься. В эти секунды ты совершенно беспомощен и Стражи с легкостью утащат тебя в безвременье…
– Я всё помню, учитель, – ответил Нандор. – Я справлюсь.
– Тогда иди, – улыбнулся Аниш, – но не забирайся слишком далеко для первого раза. Три-четыре сна вполне достаточно, а затем сразу же возвращайся обратно.
– Хорошо, – кивнул Нандор.
Он взлетел в воздух, потому что так ему было легче сосредоточиться, и приблизился к границе сна Аниша. Она чем то походила на стенку огромного мыльного пузыря и если приглядеться, то за ней смутно был виден другой сон. Чужой. Никто из людей не мог проникать сквозь эту тончайшую, полупрозрачную, но невероятную прочную преграду. Опытный Аниш, собрав все свои силы, мог пробивать эту пелену и попадать в сон другого человека, однако это был его предел. Чтобы попасть в следующий чужой сон, ему всегда нужно было возвращаться в свой собственный и начинать всё с начала. Это требовало слишком много сил и времени, и больше походило на медленное и опасное карабканье по отвесной скале, нежели на путешествие. Только Сновидцы и Маги севера могли с лёгкостью проникать из одного сна в другой, почти не тратя сил и двигаясь при этом на огромной скорости. Они будто бы листали чужие сны, так что в некоторых манускриптах Царство сновидений именовалось не иначе как Великой Книгой Снов, и оттого Маги севера часто называли себя не Сновидцами, а Чтецами. Сегодня Нандор должен был доказать, что он принадлежит к тем немногим, в чьих силах было преодолевать запреты и видеть то, что для других навсегда оставалось тайной за семью печатями.
Юноша решительно приблизился к полупрозрачной стенке и прижался к ней лбом. Там, по другую сторону сна Аниша, лежал ещё чей-то сон, неведомый и таинственный, а за ним другой, и третий и миллионы прочих. У Нандора отчаянно заколотилось сердце, но он одним вздохом успокоил себя и улыбнулся.
– Я отправляюсь в путь, – сказал он. – Я – Сновидец. Это в моей крови. У меня нет другого пути.
Он надавил на преграду, мысленно представляя, как она распадается перед ним и прошёл сквозь неё легко и гладко, точно раскалённый нож через масло. Оглядевшись, он понял, что очутился во сне какого-то крестьянина, живущего в соседней деревне. Его сон был прост и спокоен, как сны деревьев, но Нандору было некогда любоваться красотами гор и лугов, и он спешно покинул его, проникнув в новый сон, а затем в ещё один, чтобы удостовериться, что у него всё получилось.