– Ты сам говорил, что Стражей наверняка держат тут, и мне только оставалось узнать, как они сюда попадают, – пояснил юноша. – И я задумался, как удобнее всего доставлять на дно тяжёлые клетки.
– И как же по твоему?
– Опускать их с какой-нибудь лодки или плота на верёвке вниз, а чтобы не таскать их потом лишний раз туда-сюда, их сразу опускают в башню. Я думаю, под люком есть нечто вроде платформы, которая опускается и поднимается, доставляя клетки на нужные этажи. Когда же приходит время погрузки, этот же подъёмник поднимает клетку наверх, а дальше мамонты хватают её за кольцо, как они это делали в порту, и ставят себе на спину. Дело сделано, можно везти Стражей к морю. Кстати, отсюда отлично видно, что к этой башне на песке протоптана целая слоновья тропа…
– У тебя цепкий глаз, дружище, – искренне восхитился Странник. – Но быть может, ты тогда скажешь мне, где нам искать ловушки для Стражей?
– У меня есть одна идея… – задумчиво произнёс Сновидец. – Возможно, они гораздо ближе, чем мы с тобой думали до этого…
– Где же? – торопливо спросил Странник.
– Я ещё не уверен, – уклончиво ответил юноша.
– Раз так, – сказал Странник, – давай пока следовать нашему плану, проследить за тем, кто отправляется на поверхность.
– Хорошо, – ответил юноша. – Но как понять, кто туда отправится?
– Думаю, тот, кто провёл больше часа у самого Ваалеса, будет первым в нашем списке, – усмехнулся Странник. – Пойдём ка, разыщем его, пока он не ушёл слишком далеко, и не будем спускать с него глаз…
– Отлично, – согласился Нандор. – Мы близки к разгадке…
Глава 24
Погонщики жили в домах за вольерами, недалеко от песчаного карьера. Все они были одинаковыми и невзрачными на вид, но один из них всё же отличался от остальных. Это был дом «сотников», то есть тех, кто отвечал за сотню мамонтов. Сотники имели точно такие же условия, с той лишь разницей, что каждый из них занимал целую комнату, а не делил её с двумя своими товарищами. Последний этаж дома занимал главный погонщик каравана – «лидер». В его распоряжении было целых две комнаты. «Лидера» звали Гхон. Он всю жизнь водил караваны через самые разные сны, и маги ценили его за преданность и исполнительность. Именно он нанёс визит Ваалесу и в течение часа обсуждал с ним различные новости, подробности своего пути в подводный город, время прибытия новой партии Стражей и готовность каравана отправиться в обратный путь. Странник и Нандор без труда установили за Гхоном слежку, так как, в отличие от замка, окна домов погонщиков всегда были открыты настежь, и друзья легко проникли внутрь. Нандор с интересом рассматривал нехитрую обстановку и скромную утварь небольшого жилища, тогда как Странник, уже знакомый с бытом погонщиков, предпочёл пробежаться по другим комнатам, рассчитывая узнать что-нибудь новенькое. Юношу давно интересовало, как живут погонщики, которые со слов Странника не были ни людьми, ни зверями, а происходили из старейшего племени, жившего на севере задолго до появления там первых людей. Норвины или как они сами себя называли – Дети снега, были отменными охотниками и следопытами, способными выжить там, где, казалось бы, жить невозможно. Они долго конфликтовали с людьми и не раз между ними вспыхивали кровопролитные войны, но в конечном итоге люди потеснили норвинов вглубь материка, и между ними установилось некое хрупкое перемирие, нарушаемое редкими взаимными набегами.
Во время войны за Север норвины совершенно ожидаемо приняли сторону Магов и проявили себя как стойкие и храбрые воины, не знающие усталости и пощады. Они совершали дерзкие вылазки в станы людей, а после уходили от преследования тайными тропами, буквально растворяясь среди бескрайних снегов и оставаясь неуловимыми. Маги по достоинству оценили преданность и стойкость норвинов и щедро наградили их, вернув им часть земель, где когда-то жили их предки. За это норвины стали передовым отрядом магов, который безжалостно искоренял любое сопротивление со стороны людей и жестоко расправлялся с неугодными. История тех дней пропитана ужасом и страданиями, и немудрено, что после падения Империи Магов норвины вновь были изгнаны людьми, и часть из них предпочла переселиться в Царство снов, навеки потеряв возможность вернуться на землю. Часть этих переселенцев образовала несокрушимый гарнизон крепости Заахильде, тогда как другие норвины сделались погонщиками, так как умели удивительным образом ладить с большинством существ населявших сны.
Всю дорогу Нандор внимательно приглядывался к погонщикам, чьи лица покрывала медвежья шерсть, а голоса походили на волчий рык, и всё же они не показались юноше ни излишне кровожадными, ни чересчур жестокими. Да, некоторые из их обрядов вызывали у него искреннее негодование и ужас, и всё же, он понимал, что они не есть зло. Их неприязнь по отношению к людям была вполне объяснима, так как те прогнали их с родной земли и заставили их скитаться и жить среди голых скал, вдали от моря и хвойных лесов, которые всегда служили им надёжным убежищем. Маги севера умело манипулировали чувствами норвинов, поддерживая в них ненависть к людям постоянными напоминаниями о тех временах, когда северяне были несправедливы к ним. Люди платили им той же монетой и не упускали шанса убить неосторожного норвина. Не обладая большим умом, Дети снега охотно исполняли любые поручения магов и приходили в страшную ярость при одном только упоминании о северянах, которых считали виновными во всех своих бедах и несправедливостях. По слухам, именно норвины похищали людей, открыто выступающих против Магов, и то, что происходило с теми несчастными после, было столь ужасно, что у юноши кровь стыла в жилах. Это противостояние, ловко раздуваемое магами, казалось бесконечным и столь запутанным, что Нандор только сейчас начал осознавать, почему северянам так и не удалось до конца освободиться от власти магов, которые до сих пор так или иначе ухитрялись держать в повиновении большую часть севера.