«Это был Нармо, даже прорицателем быть не надо. Много крови. Метил прямо в артерию. Даже если бы я хотел, ее уже не спасти. Но я и не хочу», — быстро догадался Раджед и не двинулся с места. София же немедленно подошла к обескураженному Сарнибу, спрашивая, что требуется делать.
Малахитовый льор осунулся, его смуглое лицо приобрело землистый оттенок, руки дрожали. Он изо всех сил направлял всю магию на рану Илэни, однако заживления не происходило. Казалось, Сарнибу тоже ранен, глаза его безумно метались, как у пойманного в ловушку зверя. Этот отчаянно влюбленный человек отдавал свою жизненную силу, чтобы остановить на пороге гибели заклятого врага. Чародейку гибельных камней. Однако именно топазов у Илэни и не оказалось, и для Раджеда сложилась четкая картина: яшмовый паук забрал все себе. Тоскливо заныло под сердцем от мысли, что защита янтарной башни далеко не совершенна, ей уж точно не удалось бы отразить сокрушительный удар сочетания различных камней. Тупик! Они все оказывались в тупике. А Сарнибу, очевидно, совсем не раздумывал о судьбе мира в те стремительно пролетавшие мгновения.
«Умереть от клинка лучше, чем вечность видеть каменные сны», — с ужасом осознал Раджед. Поэтому он просто ждал, когда жизнь окончательно покинет бренное тело бывшей топазовой чародейки.
— Спаси ее! Пожалуйста! Одной моей магии не хватает, — твердил Сарнибу. София же с немым укоризненным вопросом уставилась на колебавшегося янтарного чародея.
— Она проклята! Ты привел в башню врага! — протестовал Раджед, растерявшийся от такого беззаветного желания помочь жестокому и вероломному врагу. Но малахитовый льор сложил руки и едва не кинулся на колени, к счастью, его вовремя остановила София, схватив за плечо.
— Нет, у нее больше нет дымчатых топазов! — На глазах у Сарнибу, этого несокрушимого воина, выступили крупные слезы. — Ты не знал ее до их воцарения в ее разуме, а я знал. Умоляю, Раджед, твой талисман вместе с малахитом сумеет заживить эти раны. Задета артерия, критическая потеря крови. Счет идет на секунды!
Секунды… Раджед кинулся вперед, словно что-то сломалось и переключилось в нем. Прежде он бы еще долго ломался и ставил невыполнимые условия, так бы и дождался смерти интриганки. Но все-таки Сарнибу спас жизнь янтарному чародею тогда, при нападении на портал.
— Хорошо! Талисман со мной, — кратко бросил Раджед, боковым зрением улавливая одобрительный кивок со стороны возлюбленной. Что ж… ради этих сердобольных людей он помогал своему заклятому врагу.
Талисман потеплел в ладонях, маг решительно сдернул его с шеи, прикладывая к ране Илэни. Разорванный бархат платья, хранивший остатки щита топазов, мешал магии заживления пробиться к телу. Тогда Раджед быстро поддел его слегка выдвинувшимся призрачным когтем, аккуратно разрезая одежду умирающей чародейки. Зрелище предстало не самое приятное: вокруг раны буквально полыхал вулкан из свежей крови, развороченной припухшей кожи и мышц. Тогда Раджед понял, что это ему, воину, почти все равно, а стоявшей рядом Софии — едва ли. Возлюбленная и правда побледнела, нервно сцепив руки в замок, однако глаз не отвела. Лишь с огромной надеждой взирала на своего чародея. А он-то снова поступал против собственной гордыни. Что-то перевернулось в нем, вся прошлая вражда с Илэни уже не жгла огнем мстительности. Не теперь, не в те мгновения, когда она лежала без сознания, распростертая безвольной куклой, словно проткнутое булавкой натуралиста насекомое.
Сарнибу изо всех сил пробовал заклинания, самоцветы исцеления — силы с каждой минутой покидали его, все глубже пролегали тени и морщины под глазами, все ярче вырисовывалась черная каемка вокруг губ. Малахитовый льор не сдавался, он не жалел своей жизни. Но ведь янтарный также отдал бы всю свою мощь, если бы речь шла о жизни Софии.
«Если есть линии мира для разрушения, есть линии и для созидания», — подумал Раджед, впервые легко и с невероятной скоростью переходя на третий уровень восприятия. Вновь мир растворился среди переплетений мерцающих полосок, нитей, рычагов. Однако рана Илэни представала лишь как один элемент — ее нанес простой клинок, такой же, как в сотнях других миров, где армии тысячами вырубают друг друга. Все же Раджед попытался потянуть за одну из линий, скорее интуитивно догадываясь, чем обладая необходимой уверенностью врачевателя. Кровотечение остановилось, словно он изолировал стремительный поток, сметающий плотины.