— София… Камни! Талисманы! Он забрал их… О! О-о-о! — Раджед не выдержал и стиснул виски, наконец, поняв, в чем дело. Хотя он утверждал, что для работы с линиями мира не нужны ни камни, ни трости, ни амулеты, но неожиданно расставание с фамильным артефактом отзывалось во всем теле фантомной болью, словно отрезали руку или ногу. Казалось, без талисмана даже движения потеряли прежнюю грацию. Или всему виной постылая темнота?
— Надо двигаться дальше! — умоляла теперь уже София.
— Куда?! И как? Лабиринт в темноте! Я уверен, что здесь уцелели не только тараканы… — сокрушался Раджед.
— Ощупывай стены! — приказала внезапно София, с силой ткнув Раджеда в бок. Это его отрезвило, заставив вернуть себе ясность мыслей. Нет, чародей без магии уже не чародей, но ведь воин и в темноте оставался воином, он не имел права раскисать.
— Иначе Нармо разрушит Землю… — дрогнул голос Софии. — Он сошел с ума.
— Как бешеная псина, — подтвердил решительно Раджед, с опаской дотрагиваясь до склизкой стены. Нашлось бы что запоминать в этом покрытом мхом и лишайниками местечке. В ладонь впилась какая-то веточка, может, короста — тоже ориентир. Крошечный маячок в этом безбрежном море неопределенности. Слишком жутко и слишком похоже на жизнь, ведь так ли определен каждый следующий шаг в недалекое будущее? Короткое передвижение, сулящее то ли надежную каменную плиту, то ли подлую ловушку, то ли пропасть. И все-таки они шли!
— Я ничего не вижу… Камни не действуют!
— Надо идти. Неужели сила только в камнях? Сила в тебе самом, в твоем сердце. Надо выбираться.
— Здесь повсюду ловушки!
— Я знаю, я знаю. Но мы пройдем их, вместе.
Раджед и София, держась за руки, ощупывали стены, опасаясь задеть тайные рычаги. Нармо наверняка уже добрался до разоренной янтарной башни. Что происходило вокруг нее — неведомо. Может, уже лежали трупами все друзья, и Земля горела в адском пламени? Такие картины приходилось старательно изгонять из сознания, чтобы не сломаться, не остановиться.
«Эльф, вся надежда на тебя, мы должны выбраться, задержи Нармо возле портала», — взывал Раджед, но отчего-то чувствовал, что его жаркие послания не доходят до адресата. Вакуум и хаос правили бал.
***
Эльф медленно передвигался среди развалин янтарной башни. Твердыня вздрагивала обвалами на разных уровнях, однако еще держалась. Вековые гигантские камни, глыбы, лежали выброшенными на берег китами, тлея, точно дерево. От внутреннего убранства и подавно мало что оставалось, лишь портреты отца и матери Раджеда висели нетронутыми на обугленной стене в одном из залов. Их берегла незримая магия, чуждая духу разрушения, который не пощадил ничего. Нармо громил ради разгрома. Это болезненно напоминало о собственных периодах тьмы и помутненного сознания.
Что там, в мире, где его прозвали Серебряным Ужасом? Все еще оплакивали тех, кто пал от его меча? А в сотнях других миров? Может, он и убивал обреченных, но двигала им в те мгновения лишь жажда крови. Эльф тяжело вздохнул…
Через завалы он добрался до тронного зала. Он не торопился, потому что ближайшее будущее вставало перед ним ясной картиной. Пусть он и не ведал собственной судьбы, но мысли Нармо все еще поддавались прочтению. Хотя… Эта тварь, ранее именовавшая себя яшмовым льором, сотворила с собой почти такой же безумный эксперимент, как когда-то Сумеречный. С той лишь разницей, что Эльф отдал себя на милость великой силе с благими намерениями. Но известно, куда ими выстлан путь. Так две ошибки природы и сошлись на этой кривой дорожке.
Нармо ворвался в башню, покинув свой льорат. Там, в опаснейшем лабиринте, подавлявшем теперь любую магию, блуждали Раджед и София. Но Сумеречный оставался возле портала. На этот раз требовалась вся его сила. Кошмар Эйлиса стремился на Землю. Он позабыл свои насмешки над жаждой абсолютной власти, стер из памяти яркий новогодний фейерверк и собственную картину с цветами. Перед его мысленным взором распростерлись только образы бесконечных войн, которые вели друг с другом льоры. Они все разом восстали из могил, обрушив свою ярость на грабителя усыпальниц. За это он расплачивался созерцанием их горькой памяти. Впрочем, его голос вполне трезво велел телу двигаться в заданном направлении: «Если девчонка с помощью жемчуга восстановила портал, то самое время атаковать».