Софья поглядывала на старика, неуверенно пробуя картофель. Много съесть не удалось, сказывался стресс. Да еще желудок скрутило от нежданного подношения судьбы. Но обычай гостеприимства был вроде бы соблюден. Девочка устало согнулась подле стола на лавке, с трудом удерживая себя от того, чтобы не лечь подбородком на столешницу. Голова наливалась чугуном, но поддерживало ощущение тревоги, смутные предчувствия не давали покоя. Ее не ждали, великаны отправляли, не ведая, как обстоят дела у их «мудрейшего». А он только говорил сам с собой, горестно сетуя:
— Эйлис умер. Ничто не спасет его. Мудрость предков потеряна. В усобицах из всех льоров уцелело только семь гордецов, — глаза старика впились расширившимися пропастями в гостью: — Софья, ты не должна допустить, чтобы такое случилось и с вашим миром.
— Боюсь, у меня нет на это силы, — сдержанно отзывалась гостья, уже считая, что ее отправили к беспомощному полусумасшедшему. — В нашем мире свои чародеи, хоть и без магии.
Старик устало-устало вздохнул, точно угасая и ссыхаясь в недрах своего трона. Аруга Иотил продолжал:
— Виноват и я, в том, что случилось, — он вновь впивался взглядом в нарушавшую его покой: — Софья! Если Нармо захватит земной портал Раджеда, то ваш мир неизбежно пострадает! Нельзя допустить этого…
— Я не маг и не воин, — тихо отвечала Соня, как на экзамене. — Я только хочу вернуться домой вместе с сестрой! Каменные великаны сказали, что вы поможете, — она смахнула выступившие на глазах слезы обиды. —Неужели… Они обманули?
Она устала, слишком устала, что все ее обманывают. Сначала Раджед, потом Сумеречный Эльф, потом каменные исполины. В мире все казалось зыбким и неустойчивым, как песок, что поедает оазисы, оставляя лишь опаленную жаром пустоту.
— Я бессилен, — раскинул слабые руки льор Иотил, глядя поверх всего, вновь предаваясь воспоминаниям: — Раньше мои владения простирались от Жемчужного до Туманного моря. Но когда моя племянница Илэни Тахрапзо раскрыла магическую силу дымчатых топазов, я оказался слабее. Теперь она здесь властитель, — старик вздрогнул, опасливо озираясь по сторонам, грозя сморщенным костлявым пальцем. — Опасайся ее. Ох, Илэни… Бедная моя девочка, ее сердце изъязвлено ревностью и ненавистью. И все из-за Раджеда.
Похоже, янтарный чародей фигурировал во всех историях уцелевших льоров, и не в лучшем свете.
— Значит, это из-за Раджеда ваш мир умирает? — нахмурилась неукротимая путешественница, невольно сжимая кулаки.
— Нет… — покачал головой собеседник, всплеснув руками. — И да. Раджед лишь самодовольный гордец. Настоящая опасность — это Нармо и Илэни. Они намерены заключить союз и захватить все льораты по обе стороны Янтарного моря. Зато у Раджеда есть земной портал, но он никого не желает к нему подпускать. Он мог бы вывести всех нас! Он единственный имеет власть над пространством и другими мирами. Если Нармо захватит портал, то вторгнется в мир Земли.
По спине Сони прошел холодок, она и не подозревала об опасности, которая грозила всему ее миру. И сколько еще порталов сулило впустить могущественных монстров? Сколько еще угроз обещало обрушиться на несчастную крошечную планету?
Опасность нависла над всем ее миром, над всеми, кого она знала и над теми, с кем не была знакома. Над ближними и дальними. Однако почему же Раджед первым не попытался захватить власть? Существовала веская причина или же так проявлялось его странное благородство? В человеколюбивые порывы чародея Софья не верила, склоняясь к мнению, что он знает что-то, о чем не подозревают его враги. Но само их наличие лишь усилило терзавшую тревогу за сестру. Ведь некие Нармо и Илэни могли напасть в любой момент, и вряд ли их интересовала судьба маленькой девочки. От новой информации почудилось, что разверзлась темная бездна, в которую неумолимо проваливалось сознание. Порой незнание бережет от помешательства.
— Впрочем, тебе нет никакого толка от страхов запертого в башне старика, — отмахивался Аруга Иотил.
— Кто вас запер? — перевела тему Софья, чтобы хоть как-то отвлечься. Вновь на нее накатил сковывающий ужас, точно душащая волна, перехватившая горло кашлем. К счастью, рядом обнаружился глиняный кувшин с водой.
— Илэни, — сквозь зубы, процедил льор Иотил, однако сам себя утешал: — Могла бы и убить, но даже оставила малую башню. Что поделать, она отплатила той же монетой. В юности я держал ее здесь как нелюбимое дитя, опасаясь ее силы. Теперь она правит всем, что находится между Туманным и Жемчужным морем, а я не могу покинуть это место из-за ее чар.