Хотя нет… Кто-то на самом деле проводил тонкими длинными пальцами вдоль ее лица, убирая осторожно пряди растрепанных волос. Кто-то чужой, потому что она не помнила слегка пряный запах этих ладоней.
Софья лежала на диване, легкий синий сарафан, в котором она сидела до этого, спутался складками, стесняя ноги.
Создавалось впечатление, что ее бережно перенесли на кровать. Хотелось верить, что это вернулись родители, что все произошедшее — страшный сон, действие нежданного теплового удара. Но стоило лишь повернуть голову, чтобы новая слабая надежда на избавление растаяла: напротив сидел тот же самый пришелец, льор Раджед Икцинтус.
— Очнулась, хорошо, — кивнул мужчина, на миг задумавшись. — Как видишь, я не маньяк и не убийца. Или как там у вас их еще называют? Я знаю, что ты могла придумать самой себе. Но, поверь, это все не про меня.
Софья погружалась на самое дно отчаяния. Пробуждение не принесло ни капли облегчения.
— Рита, — только с ужасом пролепетала Соня, заметив, кого спокойно держит на коленях мужчина. Ребенок выглядел менее напуганным, чем старшая сестра, видимо, не понимая возможной опасности. Доверчивая маленькая принцесса, верящая в добрые сказки! Или уже овеянная каким-то волшебством? Проклятый колдун!
— Да, давно я не видел детей в нашем мире, — пробормотал едва слышно льор, отвернувшись, точно желая скрыть истинное выражение своего лица.
В тот миг Софье даже стало интересно, что же случилось с его миром. Но вновь все заменила игра, желтые глаза заискивающе мерцали:
— Так что, ты намерена стать моей королевой?
— Верните мне Риту, тогда я скажу! — твердо ответила Софья, вставая. О себе она уже не думала, все ее внимание приковала маленькая девочка, которую держал на коленях опасный незнакомец, заперший их обеих в ловушке.
— Вот это наглость, — картинно повел свободной рукой Раджед, другой придерживая Риту: — Нет, моя дорогая София, я тратил магическую энергию портала не для того, чтобы снова гадать ребусы с условиями.
— Но ведь… Я вам ясно ответила еще с первого… контакта: я никуда не хочу идти! Ни в другой мир, ни… — предательская влага все-таки выступила на глазах. После обморока не осталось сил сдерживаться.
— Ох, София, слезы здесь не помогут. Ты только портишь свое милое личико, — отозвался с мнимой заботой чародей, поправляя кремовое жабо богатого одеяния. Будь он хоть трижды из другого мира, но вел он себя не лучше какого-нибудь олигарха, возомнившего себя властителем вселенной. И это невольное сравнение разозлило Софью, она сжала кулаки, буравя взглядом собеседника:
— Вы просто приказываете мне, а не спрашиваете!
— Приказываете? Я сделал все, как ты хотела: ты станешь королевой янтарной башни, — намеренно путал факты Раджед, покачивая ногой, отчего пряжка на его сапоге противно позвякивала.
Софья покраснела от непривычного гнева, внутренне вновь холодея от тоскливой бессильной тревоги:
— Я не хотела этого! Отдайте Риту!
Расплакаться вновь, упасть в обморок — самый простой путь. Или, возможно, согласиться на все, что ей так навязчиво предлагали? Софья вдруг задумалась, что половина ее легкомысленных одноклассниц, пережив первый испуг, и согласились бы. Но не она. Нет-нет! Никогда, ни за что она не собиралась изменять своим принципам. И нахальные намеки чародея не увязывались с персональным «кодексом чести».
— Если я отдам ее, ты пойдешь со мной в другой мир? — тут же заинтересованно склонил набок голову льор.
— Нет! Отдайте Риту и уходите! В моем мире хватает и других девушек, которые с радостью кинутся на ваши «золотые горы»! — внезапно с яростью выпалила обычно застенчивая Софья.
Раджед на миг как будто остолбенел, но потом рассмеялся:
— Какая самонадеянность! О! Просто невероятная!
И после этого лицо его исказилось, подернулось какими-то нечеловеческими чертами, которые скорее придавали ему сходство с хищной птицей. Чародей гневался, теперь уже не играл. Тогда Софье стало по-настоящему жутко. Она желала бежать прочь, но лишь отступила на шаг, а потом поняла, что просто обязана вырвать из цепких лап льора свою сестру. Даже ценой собственной жизни, потому что в противном случае оставаться на Земле не имело смысла. Она бы уже никогда не решилась взглянуть в глаза родителям.