Теперь она сильно дрожала, молясь, чтобы двери открылись, и Яксли вышел, или, по крайней мере, вошли другие, чтобы они не были вдвоем. Не желая смотреть на этого человека, на случай, если он почувствует, что она смотрит на него, и обернется посмотреть, не обернулась ли она…, она огляделась вокруг пустого лифта, и, наконец, смогла правильно рассмотреть декор.
Гермиона немедленно подняла дрожащую руку к своему рту, отчаянно пытаясь остановить крик, который поднимался к ее горлу. Ее страх был более ощутим, чем когда-либо, поскольку девушка узнала внутреннее пространство теперь пустого лифта в качестве места действия, где всегда происходил ее ночной кошмар. Лифт остановился, и Гермиона стала молиться, чтобы Яксли вышел, когда дверь откроется, и покинул бы лифт, не заметив, что она была там, но теперь она знала, что они вместе в том месте, которое снилось ей так долго, и была почти уверена, что так все и будет… И… двери снова закрылись. Он повернулся, увидев ее, а затем. , , ,
Двери не открывались. Через мгновение лифт снова начал двигаться, но отрывисто, словно у него была проблема. Потом, со скрипом тросов, содрогнулся, и Гермиона с замиранием сердца и поднимающимся к горлу комом поняла, что они с Яксли оказались заперты между этажами. По-настоящему испуганная, теперь она чувствовала, как ее сердце колотилось об грудь, а голова кружилась от одного дыхания, которое становилось все громче и глубже, когда Пожиратель Смерти медленно поворачивался, наконец, посмотрев на нее.
Сердце Яксли билось сильнее, чем он когда-либо ощущал. Это началось сразу, когда он вошел в лифт и увидел Гермиону Грейнджер, прижатую к задней стенке толпой людей. На мгновение, он не совсем поверил, что это она, но когда лифт постепенно опустел, маг начал ощущать ее панику, и знал, что она тоже заметила его.
Некоторое время он рассуждал, как выйти из лифта на следующем этаже, хотя это было не то, что он хотел сделать, но нужно было просто для того, чтобы снять напряженность, которая ощутимо нарастала, когда лифт продолжал свое неумолимое путешествие. Но Яксли решил не делать этого. Теперь он был уверен, что сон, который он переживал каждую ночь с тех пор, как не смог удержать Гермиону в последний раз, здесь в Министерстве, на самом деле был предчувствием этого момента.
Он узнал интерьер лифта во сне, хотя и путешествовал в нем много раз за эти годы, но всегда думал, что его ум вызывал этот сон из чувства тоски, а не как прелюдию к его будущей жизни. Он не верил, что то, что ему снится, может стать реальностью, поэтому его сознание сейчас мчалось с бешенной скоростью, сердце сильно колотилось, а кровь неслась по его венам, исполняя предвкушение.
Между ним и Гермионой что-то было. Он почувствовал это тогда, когда схватил ее, решив помешать ей и ее друзьям бежать отсюда. За ту долю секунды, в которую он крепко обнял ее, проследовав с ними на Гриммо 12, маг обнаружил, что почувствовал что-то. Яксли понятия не имел, что это такое, но оно было сильным и заставляло его дрожать от желания красивой молодой женщины. Как ни странно, его даже не волновало, что она грязнокровка.
Но затем она бросила проклятие, которое заставило его отпустить ее, и исчезла. Он был один на пороге дома, и чувство одиночества настигло его с такой силой, какую он никогда раньше не испытывал. Именно в ту ночь после того, как он заставил свое тело, охваченное болью, заснуть - Темный Лорд был крайне недоволен неспособностью Яксли задержать трио и самым суровым способом наказал его, используя заклятие Круциатус, - он испытал этот сон в первый раз. И теперь, когда они с Гермионой остались в лифте вдвоем, мужчина мог предчувствовать события, предсказанные видением. Яксли понял, что он полностью охвачен тем, что должно произойти.
Лифт остановился, но двери не открылись. Он на мгновение посмотрел на них. Должен ли он попытаться заставить их отвориться магически? Вдруг, через мгновение лифт поднялся, хотя его движение было отрывистым, и громкий скрипучий шум от сцеплений сообщал о поломке. Лифт содрогнулся, остановившись между этажами. Яксли сразу понял, что момент настал. Теперь, прежде чем кто-то сможет починить сломанный подъемник и освободить их, он должен был воплотить свою мечту в реальность.
Повернувшись, он посмотрел на Гермиону. Его улыбка осветила брутальное лицо так страшно, что почти заставила ее перестать дышать. Почти десять секунд он смотрел на девушку, прежде чем двинуться в ее сторону, и Гермиона услышала, как она тихонько захныкала от ужаса, не в силах остановиться. Ей некуда было бежать. Два шага, и она оказалась в ловушке у задней части лифта, где он, судя по сну, должен был увидеть ее. Яксли не говорил. Ему это было не нужно. На мгновение взгляд Гермионы скользнул к ее палочке, спрятанной в сумочке, но она была уверена, что палочка Яксли была намного ближе к руке, и он оглушит ее или разоружит, прежде чем у нее будет возможность получить свою. Девушка закрыла глаза, зная, что будет дальше, и что она ничего не может сделать, чтобы остановить этот ужас.
С рыком Яксли бросился к Гермионе, схватив ее руки, и его рот нашел ее во властном и горячем поцелуе, толкнув ее спиной к стене. Она мгновенно стала сопротивляться ему. Ее руки сжались в кулаки, ударили его и попытались оттолкнуть, хотя он был намного сильнее, чем она. Но когда его язык прикоснулся к ее, скручивая и лаская его, тело Грейнджер слегка расслабилось, и она перестала бороться с этим поцелуем. Его сердце парило от близости и легкой капитуляции Гермионы. Яксли прижал ее к стене своим твердым телом. Теперь его руки двигались, скользя по ее бедрам, затем нашли и подтянули подол юбки, пока ткань не стала барьером между ними.
Гермиона попыталась заговорить, когда поцелуй закончился. Пыталась умолять Яксли отпустить ее, но его рот остановил ее слова. Его губы снова нашли ее, упорно пытаясь подавить любые шансы на несогласие. И теперь его рука была на ее трусиках, грубо потянув тонкий материал, отрывая его от тела и отбрасывая без размышлений на пол, а его рука стремилась расстегнуть брюки и освободить твердость, которая пульсировала и требовала внимания. На мгновение Гермиона была почти освобождена от хватки Яксли, поскольку он немного отвлекся в своих попытках освободиться из ширинки. Но прежде чем она могла изо все сил завизжать от страха, он выпустил зверя и уже прижимал его к твердому входу Гермионы. Он, казалось, не интересовался, готова она или нет.
Еще один поцелуй, на этот раз глубже, если это вообще было возможно, и его руки крепко сжали ее бедра, натягивая ее на Яксли, когда он втолкнулся. Глубокий крик вырвался из ее рта в его, когда Гермиона застонала от дискомфорта, и ее руки снова надавили на грудь Пожирателя, пытаясь отбить его. Не обращая внимания, он снова толкнулся вперед, чувствуя, как ее уютные стенки открываются ему, когда он скользит все глубже. Изысканное чувство герметичности Гермионы, обернутое вокруг него, заставило его разорвать поцелуй и зарычать от удовольствия. Его руки скользнули под ее ягодицы, подтянув ее вверх, пока он еще больше протискивался внутрь, но теперь это стало делать легче, поскольку предательское тело Гермионы стало сочувственно реагировать на действия мага.