А затем она поняла. Когда она пошла в сад, она взяла лист, лежащий на каменных ступеньках, а не под дубами. Она только предположила, что он мог упасть с дерева. Но его оставил для нее Листок.
Но значит... она искала Листка, когда произнесла заклинание? Это было сообщение о Листке? Он был в опасности? Может, то существо — Король Теней — охотилось за ним?
Она бросила листок в огонь и смотрела, как он превращается в пепел. Лучше не упоминать об этом при Гарри. « Приди ко мне, пожалуйста. Приди и скажи, что ты в порядке », — тихо молилась она, надеясь, что Листок ее услышит.
Сара решила, что лучшим способом разобраться со всем, была готовка, как своего рода медитация. Она пошла на кухню, надела фартук и завязала волосы. Она не останавливалась и не говорила ни слова в течение двух часов. Под конец ее кулинарного сеанса на тарелке лежало прекрасное блюдо: кусочки баранины с картофелем и мусс из темного шоколада с острым перцем. Она вздохнула и довольная сняла фартук. Может наступить конец света или конец ее мира, но они будут наслаждаться хоть чем-то идеальным.
Они ели, болтая о жизни Гарри в Новой Зеландии и музыке Сары. Это было затишье перед штормом, и они это знали.
Гарри доел остатки шоколадного мусса с перцем.
— Это было потрясающе. Если бы я выбирал свое последнее блюдо... — он не закончил предложение, понимая, что только что сказал. Но Сара засмеялась, и он с облегчением присоединился к ней.
— Надеюсь, твое желание не будет осуществлено сегодня, Гарри.
Что еще им оставалось делать? Эта ситуация была настолько безнадежной, что у них была причина прятаться под кроватями и ждать смерти. Но они так же могли смеяться. Он нежно посмотрел на нее, ее щеки покраснели, свет свечей отражался в ее глубоких глазах.
— Так значит... где ты научилась готовить?
— Сама. Это успокаивает меня. Тетя Джульетта любит готовить... у мамы никогда не хватало времени. У меня тоже, наверное, не будет, когда все это закончится, и я начну охотиться, как они, — Сара доедала остатки своей порции шоколадного мусса. Гарри был рад хоть раз увидеть ее аппетит.
— Но ты ненавидишь охотиться.
— Разве у меня есть выбор? Кто-то должен это делать.
— Ты не можешь справляться со всем одна. Сны, охота...
— Но я не одна, правда? — сказала она. Быстро встала и отвернулась, суетясь у раковины, чтобы он не мог увидеть ее лицо.
— Нет. Ты не одна.
Сара улыбнулась. Гарри смотрел на ее спину, пока она мыла посуду, ее волосы были похожи на водопад. Она должна узнать правду. Если я расскажу ей правду, она может по-новому увидеть меня.
Она думает, что я ее кузен, ради Бога! Это будет... Он даже не мог подумать об этом. Но я нее не кузен. Нет.
Если я расскажу ей...
Она возненавидит меня. Она никогда не простит мне ложь, кражу жизни Гарри.
— Я приберусь, Сара. Оставь все.
— Все нормально, я помогу. Мне слишком больно играть, если честно, — она подняла топ чуть выше на бедре, и Гарри увидел, что синяк начал синеть. Она опустила джемпер с левого плеча и показала еще один синяк, даже хуже, чем предыдущий.
— Этот просто ужасно болит. Поэтому я не могу играть.
— У меня есть кое-что для этого. Подожди, — Гарри исчез наверху и появился с маленьким тюбиком крема.
— Это Арника. Я много ею пользовался, когда охотился. Ну, ты понимаешь, — он передал ей тюбик.
— Можешь сделать это? — спросила она, отдавая тюбик обратно.
Гарри почувствовал, как кровь приливает к лицу. Нет? Да?
Да.
Он посмотрел в глаза Саре, ожидая увидеть тайное послание в них. Ожидая узнать, что она флиртовала с ним. Но на ее лице не было ничего, кроме невинности.
Как это возможно? Ей семнадцать, она должна знать, как все происходит. Она должна знать, что значит попросить меня прикоснуться к ней так!
Гарри втирал крем ей в плечо, а затем в бедро, вдыхая ее запах. Она пахла персиками, а ее кожа была мягкой, как лепестки роз. Внезапно он почувствовал ужасную, ужасную печаль.
« Она никогда не будет моей », — подумал он безутешно.
Сара посмотрела на него своими ясными зелеными глазами и улыбнулась. Она придвинулась ближе, прижимаясь к нему со вздохом.
Гарри застыл. Она знает, что я чувствую? Какая другая семнадцатилетняя девушка не увидела бы признаков? Он подумал о подругах Сары, например, о той Элис или Шивон — они бы прочли это в его глазах. Будь они на месте Сары, все было бы по-другому. Это было бы совращение.
Но не с Сарой. Прикасаться к ней, как прикасаться к луне.
Она знала?
— Чашку чая? — мягко спросила Сара, отстраняясь. — О, уже лучше, — добавила она, прикасаясь к бедру.