— Было слишком далеко.
— Что?
— Тебя в той комнате не было, — он сделал паузу и повел плечом, — не думаю, что дотянулся бы. Туда, где ты была.
Она отстраненно подумала: они про нее сейчас говорят. Про ее шею. О том, чтобы душить ее.
— Уже боишься сделать что-нибудь на так, потому что она в тебе разочаруется?
Рей глянула на него, как будто в первый раз увидела: Бен смотрел на нее со своей дурацкой койки, выглядывая из-за полога спутанных волос, человек со слишком крупными конечностями и патологической тягой к черной одежде.
— Я больше не буду с тобой связываться.
Бен язвительно скривился:
— Как? Перестанешь спать?
— А почему не спишь ты?! — она сможет подключиться к нему, если он будет спать? Может, это решение — высчитать и не совпадать с ним временами суток?
Глаза у Бена на секунду стали растерянные, а потом он потом он опять сгорбился и пожал плечами:
— У нас утро.
***
Возможно, ей нужно просто больше тренироваться — так старательно, чтобы спать без кошмаров.
***
Океан шумел. Вид открывался впечатляющий, жаль, она здесь не для этого.
— В Сопротивлении тебя морят голодом?
Рей молчала. Бен стоял у нее за спиной.
— Передумала?
Она скинула сапоги. У нее в руках был меч, и это было хорошо.
— А.
У него не было меча. Ну и ладно. Его проблемы.
Они кружили друг напротив друга. Рей сделала выпад — Бен перехватил рукоятку, сжал пальцами поверх ее ладоней, удерживая меч в сантиметрах от своего лица. Воняло жжеными волосами. Клинок почти касался его шеи, и Рей давила, чувствуя, как рукоятка скользит под пальцами.
Она так больше не может. Если она не в состоянии перерубить нитку связи, она попытается хотя бы уничтожить источник. Звучало слишком патетично, особенно, когда ты голыми пятками топчешь темную скалу в полусне, где чувствуешь все так избирательно, что хочется рычать.
Она это прекратит. Она навсегда это прекратит. Рей рвалась вперед — Бен уходил от ударов, пытался отбросить ее Силой, хрипел прерывисто, как будто она успела его загнать.
Она это закончит!
Меч звякнул на камнях, на ходу вышибая искры. Погас. Не важно. Если нужно — она удавит его собственными руками, ничего страшного, зачем ей меч? Можно взять что угодно другое, что подвернется под руку. Вот, например, иксвинг хорошо горит вдалеке. На этом истребителе он сюда прилетел? Какая разница, главное что…
Рей дернула рукой и окаменела.
Не может быть.
— Мы сражаемся или нет? — недоуменно спросил Бен. Когда она не отреагировала никак, спросил: — Что?
— Я тебя убила.
Он потянулся и протер лицо рукавом, только и сделал, что размазал по щекам пот вперемешку с копотью:
— Еще нет.
— Я тебя убила. Здесь, — Рей вытянула руку, указывая: — У тебя не было меча, я была босая. Я взяла кусок металлолома из сбитого иксвинга…
— Ну да. Конечно.
Рей не остаовилась:
— Я воткнула его тебе в горло, и ты умер тут. Вот здесь, — она тронула землю босой ногой. — Я видела, как я тебя убила.
— И?
Она подняла на него глаза.
— Ты разве не этим сейчас пыталась заняться?
Что она должна была сказать? Усталость наваливалась, как будто она не спала прямо сейчас. Наверное, такой сон все-таки не считается.
Бен сказал негромко:
— Не думаю, что я тут умру, — у него лоб все еще был мокрый и по вискам катились капли, волосы с лица он убирать не стал.
Она сказала ему, как все случится, значит, он теперь будет готов и сможет отразить ее атаку. У него была дурная привычка надувать губы даже посреди битвы. Она чувствовала себя смертельно уставшей. Она была так уверена — а теперь споткнулась, и что теперь делать?
Какая это теперь была битва?
Он смотрел молча, высокий, в черном, с открытым горлом. Волосы у него от влаги чуть завились. Что ему сейчас не сказать вслух что-то вроде: примкни к Темной Стороне! Примкни! — чтобы она опять разозлилась?
Ну давай. Ты не можешь не нести всякий бред в самые неподходящие моменты. Давай. Крикни что-нибудь идиотское.
Злиться не получалось, она слишком устала. Бен молчал, ступни холодило, небо давило ей на виски. Рукоятка в ладонях была неприятно влажной, и Рей прицепила ее к поясу.
***
— Ты сдалась? — у Финна в голосе сквозило недоверие. Она не смогла сдержаться и рассмеялась ему в лицо:
— Ты же хотел, чтобы я, наконец, отдала себя в руки медперсонала, — Рей оперлась на локоть. Койки в импровизированном госпитале были узкие. — И вот я здесь. Привязана к постели.
Она опять рассмеялась. GH-7 бормотал что-то о препаратах, не слишком громко. Перед ним ей нужно будет извиниться. Старый дроид не виноват в том, что у нее такая жизнь.
— Нет, в смысле, как хорошо, что ты сдалась! Замечательно. Я принесу тебе что-нибудь.
— Какой-нибудь деликатесный сухпаек?
— Возможно, — Финн рассмеялся. Она давно не видела его таким. Ему как будто полегчало. Из-за нее? Правда? Когда Финн обнял ее на прощание и, все еще сияя, прикрыл за собой дверь, Рей подождала несколько секунд — отсчитала несколько ударов сердца — и сказала в потолок:
— Я не самоубийца.
Она медленно повернула голову. Бен сидел в воздухе, как привидение, в черном под горло, со странно зачесанными назад волосами. Интересно, на чем он сидит? Где бы он ни сидел.
Бен еле заметно пожал плечами:
— Твое дело.
— Я найду какой-нибудь другой способ от этого избавиться.
Такой, который ее не убьет. А ведь она бы сделала Сопротивлению такой подарок, если бы его убила, — Рей медленно вдохнула через нос и выдохнула ртом. Хорошо бы узнать заранее, будут ли их сны и дальше друг в друга просачиваться. Может, когда-нибудь он увидит, как она его убила на черных камнях.
— «От этого», — пауза. — От меня то есть.
Гнев и обида подкатили к горлу. Это были чужие гнев и обида или ее собственные?
Рей прикрыла глаза:
— Пока я буду спать, можешь морально готовиться к трибуналу, — язык с каждой секундой становился все неповоротливее, она могла уснуть где угодно, это была ее суперспособность, а больничная койка не хуже других мест походит для сна. — Где тебя… судить за военные… преступ…
Постельное легонько уходило у нее из-под щеки. В приглушенном шуме медблока ей было слышно, как Бен негромко сказал:
— Спокойной ночи, — и его тон ее даже почти не удивил.
Она найдет решение.