– Робби, ты уверен, что так уж все это необходимо? – Гибкая и подтянутая Агнесса любовно обняла «братца» за талию. – Я чувствую себя здесь пленницей, не могу никуда выйти, даже в сад. Мне скучно, Робби.
– Потерпи, Нес, надеюсь, что она попадётся на этот раз. Артур пренебрёг моим советом, а Джулия, посчитала меня параноиком. И сама знаешь, куда это их привело. Я не хочу тебя потерять, только не тебя, сестрёнка.
Роберт жадно обхватил черноволосую женщину, из одежды на которой был только скользкий шёлк халата, прижал к себе и впился в губы. Она не менее страстно ему ответила. Ни для кого из самого близкого окружения, естественно, кроме жены и детей Роберта, не являлись секретом близкие отношения между ним и его сводной сестрой по матери. Их нездоровая, но длительная связь продолжалась уже более двадцати лет, и казалось, что Робби быстрее расстанется с женой, нежели разорвёт порочный круг с женщиной, откликавшейся на любой его каприз и прописавшейся в каждой клеточке его тела.
– И долго мне терпеть твоих солдафонов? – приглушённо мурлыкала Агнесса в ухо любовника. – Я и в туалет не могу одна сходить. Да и камеры на каждом шагу. Смотри, дождёшься, изменю тебе с каким-нибудь молоденьким красавчиком. – Её тело задрожало от перелива смеха-колокольчика, который дразнил и волновал не одного Роберта. – Некоторые уже бросают интересные взгляды на меня.
– Только посмей! Тогда я сам тебя убью!
Он стиснул её, прижал к стене спиной, а она, внезапно изогнувшись, подпрыгнула и обхватила голыми ногами его бедра. Они так и совокупились, стоя у той стены, не беспокоясь о камерах, запечатлевших каждый стон, каждое движение, каждое объятие.
Марьям стояла под огромным дубом, просчитывая каждый будущий шаг. Глубокая ночь была её союзником, хотя в некоторых окнах дома горел неугомонный свет. Но у неё была тайна, о которой враги узнавали за шаг до собственной смерти. Эта тайна передавалась по наследству от отца к ребёнку, и папочка успел посвятить свою любимую дочку в ту самую тайну тайн.
Когда ей исполнилось двенадцать лет, отец взял её на прогулку в зимний лес ночью. Она была удивлена и заинтригована таким щедрым проявлением внимания к ней, ведь у отца практически не бывало свободного времени на семью. Они, молча, вошли в лесное царство, и лишь достигнув одинокой полянки, укрытой толстым покровом искрящегося в лунном сиянии снега, Максимилиан Грей нарушил тишину и обратился к дочери.
– Марьям, ты достигла нового этапа в своей жизни. Скажи, дочь, почему мы сюда пришли ночью?
– Я не знаю, папа. – Она робко смотрела на отца, внимавшего ей и ожидающего правильный ответ. – Может быть… я думаю, что…
– Ну, же, Марьям, не мямли, ты же знаешь. Я вижу по твоим глазам, что знаешь. Скажи мне, – подбодрил Максимилиан, ласково коснувшись её щеки.
– Ты хочешь меня посвятить в тайну? – неуверенно спросила она.
– Ты права, дочь, – согласно кивнул отец. – Я же сказал, что ты знаешь.
– Но почему ночью, папочка?
– Потому что сегодня особенная ночь – ночь твоего рождения и совершеннолетия, – важно объявил он.
– Но папа, ведь до совершеннолетия далеко, – удивилась маленькая Марьям.
– Это остальным далеко, – ответил отец, – а тебе в самый раз.
– Что это значит?
– Послушай меня. У нас очень старинная фамилия, не знатная, но старинная. Грей переводится, как «серый». Никогда не задумывалась об этом?
– Нет, папочка. И почему? – Сердечко Марьям забилось сильнее от предвкушения волнительного открытия, которое станет коротким и прочным мостом меж ней и отцом. Только их тайной.
– Ты слышала страшные и невероятные истории об оборотнях – людях, что в полнолуние превращаются в волков? – осторожно спросил Максимилиан Грей, взяв за руку дочь.
– Да.
– Так вот, моя дорогая, – он говорил не спеша, подбирая слова и следя за её реакцией, – такие сказки, отчасти, правда. Но я бы не называл таких людей несчастными и оборотнями. Это волки, причём, чтобы воплощаться из человека в зверя и наоборот, не нужна Луна и её циклы. Волки самобытны и не теряют разума ни на минуту.
– Откуда тебе известно всё это, папа? – Девочка испуганно смотрела в серьёзное лицо отца.
– Ты знаешь ответ, Марьям.
– Ты волк?! – Её поразила догадка.
– И ты тоже! – Торжественно произнёс он.
Она испугалась и хотела выдернуть ручку из его огромной сильной руки, сжимавшей и удерживавшей рядом.