Генриетта, конечно, всё это замечала и чувствовала, она не раз пыталась наладить родственные узы с близнецами, но, увы, разница между детьми была столь глубока, как внешне, так и внутренне, что меж ними всегда сохранялась прохладная дистанция. Уильяму старшая дочь не жаловалась, она часто уходила с ним в лес, только там она ощущала себя счастливой, и только там никто не боролся с ней за любовь отца.
Прошло десять лет с того самого дня, когда Уильям Вильд принял в свой дом дочь лесной ведьмы. Из маленькой хрупкой девочки Генриетта выросла в красавицу-невесту. Длинные мягкие волосы, гордость девушки, медовыми волнами струились до пят, пронзительно зелёные глаза обрамлялись пышными светлыми ресницами, а губы алели спелой клубникой. Тонкий стан всегда украшал пояс, перешитый из золотого платья, в котором когда-то маленькая Миа вошла в дом дровосека.
Местные парни уже засматривались на юную красавицу, чья красота могла спорить с королевскими особами, но отец боялся того дня, когда какой-нибудь бойкий прощелыга придёт к нему просить руки старшей и любимой дочери. Недаром опасалась Марта, что Уильям больше будет любить «незаконную» дочь. Нет, он, конечно, и остальных детей любил, но не было в близнецах той открытости и той беззаветной любви, тех огромных сердец, которые любят всё вокруг бескорыстно. А у Генриетты было. И с годами Уильям понял ещё одну истину – не любил он жену свою, Марту, так, как когда-то Кию. Хоть и недолго был он с лесной ведьмой, но знал, что всё было настоящим, таким, каким должно быть между мужчиной и женщиной. Иными тоскливыми днями дровосек один уходил в лес и блуждал, надеясь набрести на ту полянку. Не смог он изгнать из памяти образ Кии, её глаза и голос. Может это были чары, но разве любовь не есть магия сама по себе, древняя и могучая?
За два дня до пятнадцатого дня рождения Генриетты Уил поведал супруге, что хочет сделать дочери поистине королевский подарок – вручить платье из золотой парчи, в память о детском платьишке. К слову сказать, стоило то платье баснословную сумму монет, а потому Марта не пришла в восторг, а разозлилась на мужа. Ей он никогда не дарил таких дорогих одежд, а тут вздумал «незаконной» дочери прикупить наряд, который заказал в соседнем городе аж месяц назад. Представляете, какой скандал там начался? И Мария стала клянчить новое платье. Уильям стукнул со злости по столу и сказал, что подарит платье Генриетте, пусть даже остальные лопнут от зависти. Вот именно тогда и родился в голове мачехи, зревший годами, коварный и жуткий план по избавлению от падчерицы. То есть, меня.
Думаю, убивать Генриетту не входило в планы Марты, хоть эта женщина и была худая во всех отношениях, но вот её дочь…. Достойное поколение, ничего не скажешь. Марта хотела лишь одного, чтобы падчерица пропала и не появлялась в её семье больше никогда, в то время как Марии этого было мало потому, что хоть и была она маленькой девочкой, но душа её уже прогнила насквозь. Мерзавка. И муки других ей доставляли извращенную сладость.
Генриетта в свои неполные пятнадцать лет была на удивление простым и доверчивым человеком, хоть и жила бок о бок с такими гадюками. Возможно, свою доброту она унаследовала от матери, лесной ведьмы, но, если вы внимательно слушали меня ранее, то Кия была отнюдь не так наивна, как её юная дочь в отношении людей, хотя и жила в отдалении от оных. Умом Генриетта не была обделена так же, как и щедростью души. Сейчас подобную девушку одни бы назвали с восхищением идеальной, а другие с завистью дурой. Но мне откровенно наплевать теперь на мнения тех, кто не видит дальше своего носа.
Итак, какой же план придумала хитрая жена дровосека? Марта надоумила дочь на гадость, сама мамаша пачкать ручонки свои не желала. Сыну отводилась простая, но ответственная роль – он должен был служить отвлекающей завесой в глазах Генриетты, девушка любила и доверяла брату всецело, потому что в сути своей он был безобиден.
Расчёт был прост и безумен одновременно. Мария и Иоганн должны были уговорить старшую сестру пойти с ними в лес, но не в ту часть его, где они обычно гуляли ясными солнечными днями, а в совсем другое место. Мачеха помнила, что далеко на востоке леса был заброшенный дом, в котором некогда проживала одна полоумная старуха, народ опасался и считал её ведьмой, обходя уединённое жилище стороной. Старуха та давно сгинула, а вот домишко её ещё стоял и сдерживал напоры леса и непогоды.