До самого лагеря шли они вдвоем и обсуждали интересные темы: библейские, житейские, семейные. Лора была не такой уж вредной, какой показалась с первого взгляда. Она любила поговорить, хотя тщательно это скрывала.
Лагерь радушно принял уставших путешественников. До самого ужина им разрешили отдыхать. Многие воспользовались такой возможностью и проспали все отведенное для отдыха время. А потом, после ужина, было веселое награждение победителей большой коробкой зефира.
Так проходило время, и с каждым днем Петя все больше привыкал к христианской обстановке. Ему нравилось все, что с ним происходило в этом лагере, все люди с которыми он имел честь познакомиться сразу становились его друзьями, и через пару недель у него уже была дюжина адресов, по которым он намеревался писать письма после возвращения в интернат. Надо отметить, что за свою жизнь ему еще ни разу не приходилось писать писем. Когда появились люди, с которыми не хотелось терять связь, то идея написания писем перестала быть утопичной.
Христос, Который был теперь всегда рядом, каждый день показывал ему прелесть своих творений. Петя стал любить растения и животных, замечать пение птиц и трели сверчка. Его жизнь стала насыщенной, подробной. Бог учил его сдерживать гнев, прощать и проявлять милость. Тут он, наконец, почувствовал, что Кто-то действительно заботится о нем и любит его всем сердцем, и от этого осознания постоянно хотелось петь и смеяться. Иногда, ему казалось, что его состояние граничит с сумасшествием, но почему-то это совсем не пугало. Ему нравилось быть свободным. Когда ты свободен от необходимости давать сдачи, когда на оскорбительное слово ты свободен ответить улыбкой, когда тебе совсем не хочется курить, а радость жизни приходит каждое утро и не нуждается в алкогольной стимуляции. Этот вкус, который он ощутил в христианстве, вкус мира и братства, покорил его сердце. Христос встречал его везде и во всякое время. Но и дьявол не оставлял его в покое. Время от времени он приступал к Пете так настойчиво, что ему приходилось бросать все и молиться. Да, молитва тоже стала частью его личной жизни. Он был счастлив открывать все Богу, ведь от этого жизнь становилась проще и веселее. Постоянно испытывать поддержку, видеть понимание и одобрение на страницах Священного Писания, что может быть лучше?
В лагере Петя был счастлив, потому что все принимали его за брата во Христе, но иногда его начинала мучить совесть, ведь он еще не принимал «Святого Водного Крещения по вере», как это тут часто называли, и поэтому не мог в полноте считать себя христианином. Какой же я христианин, если не выполнил первой заповеди Христа и не крестился, думал он, если бы Славик только знал это, то призирал бы меня, за то, что я так вероломно всех обманываю. Эти мысли с невероятной регулярностью посещали голову и в конец утомили его. Он понимал, что дальше так продолжаться не может, он должен во всем признаться. Надо признаться в том, что он с самого начале не был христианином, и хотя он сейчас всем сердцем любит Христа, все же долгое время, с самого первого дня в лагере, он обманывает своих близких каждый раз, когда они обращаются с ним как с братом.
По мере того, как подходил к концу этот месяц, все ближе становилась неизбежность расставания. Это была еще одна тягостная мысль, которая все чаще приходила ему в голову. После всего того, что он здесь увидел возвращаться в интернат? Для мальчика это было как кошмарный сон. Он знал, что скоро все закончится и ему предстоит провести еще больше месяца в компании пьяного сторожа, не доедая и не досыпая. И потом, как к его дружбе с Иисусом отнесутся ребята из Интерната? Он знал ответ на этот вопрос, и от этой мысли мурашки пробегали по его спине. В интернате не было верующих, это не то место, где должен жить христианин, думал Петя, и тоска неизвестности и безысходности сжимала его сердце, как это было месяц назад.
Славик, который теперь был часто рядом с ним, заметил перемену на его лице и спросил в чем дело.
Скоро нам придется распрощаться. – Печально ответил Петя. – Ты вернешься домой, а я в интернат, и возможно, мы больше уже никогда не увидимся.Но ведь я смогу приехать к тебе в гости? – Пытался найти хоть какое-то утешение для себя и Пети Славик.Да. Но обещаю, тебе там не понравится.Почему?Потому что там нет христиан.Но ведь там будешь ты?!Да, там я буду, но будет ли со мной Христос? Вот это вопрос!У Славика от изумления округлились глаза.
Но ведь ты жил там раньше, и я нисколько не сомневаюсь в твоей вере.Сейчас я верю, но в интернате я не знал Бога. – Признался Петя и опустил глаза.Так как же ты попал то в этот лагерь? – Недоумевал Славик.Сам не знаю.Вот это новость! – И Славик ободряюще хлопнул друга по плечу. – Надо же! Родился новый человек, но об этом никто не знает. Об этом можно книгу писать. Слушай, а как в интернате относятся к христианам? – Спохватился вдруг он.Я думаю, их призирают. – Это прозвучало так зловеще, что веселость с лица Славика как рукой сняло.Да-а-а! – Многозначительно произнес Славик и задумался. – Ты только не отчаивайся. Я полагаю, что тебе сейчас не самое лучшее время возвращаться в интернат? – Петя обречено кивнул. – Не горюй, мы что-нибудь придумаем.