Поворачиваюсь так, чтобы больше не опираться на его грудь. Я сажусь на его бёдра и смотрю ему в глаза.
Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его губам всего на мгновение, прежде чем признаться:
— Я никогда раньше этого не делала.
Он заправляет прядь волос мне за ухо.
— Что ты имеешь в виду? Мы делали это раньше, и, насколько я помню, у нас очень хорошо получалось.
Я понимаю его замешательство. Мы и раньше были вместе, но всё было по-другому. Тот первый раз должен был помочь нам забыть, но это... это я хочу помнить.
— Я никогда не была с тем, кто мне дорог. У меня никогда не было секса, который имел бы значение.
— Тогда, если это так, думаю, это и мой первый раз, — его глаза светятся нежностью.
— Будь со мной помягче. Прошло несколько месяцев.
— То есть всё то время, что мы жили вместе, у тебя не было никого другого? — Спрашивает он, и линия между его бровей выдает намёк на страх перед моим возможным ответом.
— Ни разу.
Во время моих ночных поездок бывали случаи, когда я выходила на улицу с намерением побыть с кем-тнибудь, с кем угодно. Но в каждой из этих встреч было что-то неправильное. Наверное, я уже была влюблена в Дрю, даже если тогда и не понимала этого.
— У меня тоже больше никого не было, — говорит он, и у меня отлегает от сердца. Потому что я никогда не позволяла себе думать о том, что было много ночей, когда мы были в разных городах и он мог найти кого-то другого.
— Ты вроде как влюбляешься в меня, да?
— Не влюбляюсь, а влюбился. И я ждал, когда ты догонишь меня, — говорит он с пылким жаром.
Я ожидаю, что моё сердце пропустит удар при его словах, но оно продолжает биться в ровном ритме, а вокруг меня воцаряется спокойствие.
Раньше я понимала любовь как бы со стороны, через чужие расплывчатые метафоры и неуверенные объяснения. Одни говорили, что это как огонь, а другим казалось, что сердце может разорваться. Наверное, поэтому я не осознавала, что вообще влюбляюсь.
Влюбленность в Дрю – это как затягивающаяся рана, процесс настолько медленный и бережный, что трудно заметить, пока это происходит, но, видя это сейчас, я уверена в своих чувствах к нему.
Я ещё не готова произнести эти слова вслух. Скоро, но не сейчас. Пока мы ещё не зажили.
Притягивая его тело к своему, я показываю ему, намереваясь высечь эти слова в его душе одним лишь прикосновением. Ткань футболки сжимается в моих кулаках, и я провожу губами по грубой щетине на его челюсти, а затем по горлу, когда он запрокидывает голову, чтобы дать мне доступ.
Он помогает мне стянуть футболку через голову и отбрасывает её, как только освобождается. Я продолжаю двигаться вперёд, проводя руками по его животу, чувствуя, как мышцы пульсируют под моими исследовательскими прикосновениями.
Он ловит мой подбородок, когда мои пальцы начинают расстегивать пряжку его ремня.
— Лэйс. Если ты это сделаешь, я долго не протяну. От того, что ты возьмёшь меня в рот, я кончу в считанные секунды, а мне нужно быть внутри тебя, — простонал он.
— Просто попробую. Я хочу почувствовать тебя во всех возможных смыслах.
Я хочу почувствовать всё. Каждую реакцию. Каждое ощущение. И я хочу всё это с ним, только с ним.
— Хорошо, — я наблюдаю за тем, как его горло сжимается, а челюсть напрягается.
Я не тороплюсь освобождать его от брюк, позволяя ногтям дразнить внутреннюю сторону бедра.
Когда он стоит передо мной обнаженный, я вспоминаю, насколько он действительно впечатляет. Глажу его по длине одной рукой, опускаю голову и провожу языком по кончику, ощущая его соленый вкус.
— Боже. Sconosciuta. Ты станешь моей погибелью, — выдыхает он, и его бедра подрагивают при этих словах.
Его звук только подстегивает меня. Я обхватываю губами его член и полностью беру его в рот. Желание доставить ему удовольствие овладевает мной, и я забываю о своём прежнем обещании сдерживаться. Я покачиваюсь вверх-вниз, проводя языком по его члену. Он снова дергает бедрами с придушенным стоном и обхватывает рукой мой конский хвост. Каждый его звук – это личная победа.
— Мне нужно, чтобы ты остановилась, чтобы мы могли закончить это вместе, — он отодвигает меня назад, чтобы я снова стояла на коленях на кровати. — Но сначала мы должны что-то сделать с этой одеждой.
Он раздевает меня с той же медлительностью, что и я его. От каждого прикосновения его рук по моему телу пробегают искры. Когда я оказываюсь также обнажена, он просто смотрит на меня с восхищением и отчаянной потребностью, пляшущей в его изумрудных глазах.
Дрю опускает меня на кровать рядом с собой, так что мы лежим бок о бок. Его лицо занимает всё моё поле зрения. Это идеальный вид.