— Держу пари, ты сейчас занимаешься уборкой. Сейчас сколько, два часа ночи? У тебя только что был секс, достаточно хороший, чтобы отвлечь тебя от смены графика, поэтому твоя первая реакция – уборка. Знаешь, дезинфекция всех поверхностей не стирает остатки близости. Когда же ты перестанешь искать незнакомцев в барах и найдёшь что-то постоянное?
Разговор всегда должен был отклониться в сторону. Разговор о том, «когда же ты откроешься и позволишь миру увидеть, какая ты замечательная», я воспринимаю с долей скптизицма, потому что последние шесть лет мой круг общения состоял из двух человек.
— В тот момент, когда я смогу говорить о своей работе, не вдаваясьв подробности о статистике игроков и возможности встретиться с командой, — говорю я ей, как обычно.
— Неужели всё так плохо? Ты тоже любишь такие вещи. Подумай об этом как о сближении. Ты сможешь обойти любого из этих парней в игре в тривиум.
— И мы обе знаем, что мужчины очень хорошо переносят такие удары по своему эго. Напомни мне, что сделал тот профессор химии, когда ты указала ему на проблему в методике исследования?
Мы были друзьями до того, как занялись своими карьерами. Но есть особый тип родства, который возникает, когда мы оба работаем в сферах, где доминируют мужчины, и когда люди постоянно сомневаются в наших способностях, словно проверяя, не являются ли наши многолетние дипломы просто искусной выдумкой.
— По крайней мере, расскажи мне, как все было. Твоя личная жизнь – моё любимое реалити-шоу. Оно всегда поднимает мне настроение.
— Ты хочешь сказать, что моя романтическая жизнь настолько плоха, что в сравнении с ней ты чувствуешь себя лучше? Потому что я довольна своим положением, — настаиваю я.
— Нет. Ты мучаешь нас обоих своими плохими решениями.
— Это совершенно логично.
— Лгать людям в барах и не называть своего имени – это не поведение уравновешенного человека.
Верно, но это не значит, что я не получаю от общения именно то, что хочу.
— Ты ошибаешься, считая меня уравновешенной, — поддразниваю я.
— Я все ещё жду подробностей.
На моём лице появляется улыбка, когда я вспоминаю последние несколько часов.
— Прекрасно. Тебя когда-нибудь так раздражал тот, кто тебя возбуждал? Как будто ты не могла решить, хочешь ли ты выбить из него всё дерьмо или трахнуть, чтобы он просто заткнулся.
— Нет, но ты заставляешь меня хотеть этого. Было бы забавно пойти в бар с целью кого-нибудь раззадорить.
— Ты слишком милая, чтобы кого-то так раздражать.
Внимательная и в то же время целеустремленная натура Кары – вот почему мы отлично подходим друг другу. Она всё понимает и не защищается, когда я говорю слишком резко.
— Например, грубые слова, которые он говорил в баре, не шли ни в какое сравнение с той грязью, которую он рассказывал мне в моей спальне. Ну, и на кухне тоже, поэтому пришлось убираться. Мне кажется, что я должна позвать туда священника или что-то в этом роде.
— Ты только что испортила мне настроение, рассказав о дезинфекции поверхностей, — разочарованно простонала она.
— Как бы то ни было, сейчас, когда адреналин схлынул, а я всё ещё немного подшофе, детали не очень ясны, — я открываю шкафчик под раковиной и убираю чистящие средства на место.
— Есть простое решение. Ты просто должна переспать с ним ещё раз, сделать заметки и отчитаться.
— Вот это умора.
— Просто вернись в бар, — почти умоляет она.
— Не получится.
Наведя порядок в квартире, я перебираюсь на свою кровать и сворачиваюсь под простынями, на которых остался слабый след его одеколона.
— Но ты должна. Тебе лучше держать меня в курсе событий. Мне всё равно, если мужчина будет голым в твоей постели. Сообщи мне, если это повторится.
— Если у меня случится промах, я дам тебе полную голосовую заметку и все такое, — слегка смягчилась я.
— Тебе лучше сделать это как одну из тех возбуждающих аудиокниг, чтобы я могла прослушать её снова позже. А ещё тебе стоит вести дневник, как для полевых заметок, — говорит она, увлекаясь.
— Кара, пожалуйста, не используй мои подвиги в неблаговидных целях, — говорю я, хотя вовсе и не собиралась соглашаться на это.
— Только в образовательных целях. Если это было так хорошо, как якобы меняющая жизнь польза йоги, я хочу научиться повторять это. Я думаю, тебе стоит вернуться и наконец-то подумать об отношениях, особенно если это было так весело, как ты говоришь.
— Я уже завязала с отношениями.
Кара надулась:
— Мы обе знаем, что Генри был скорее пластырем, чем парнем. Я просто счастлива, что ты оторвала его и выбросила, прежде чем мне пришлось сделать это самой.