— Отвали, — смеюсь я.
Пока я вымываю лужу, в которую угодил, мои мысли не покидают слова Крейга. Обычно свидания на одну ночь заканчиваются пропажей футболки и фотографией, на которой кто-то запечатлел меня в отключке на подушке. Они спят с именем, с кусочком ностальгии, который станет их любимой историей на вечеринке, а не с человеком, на которого им наплевать.
Ощущение анонимности, которое я испытывал сегодня ночью, означало отсутствие необходимости выпытывать секреты или задавать наводящие вопросы.
Может, она была права, и я одержим прошлым. Я создал этот бар, чтобы дать себе повод не двигаться дальше. Было приятно услышать её жестокую честность, а не просто то, что я хотел услышать.
Мне нужно больше такого в жизни. У меня есть Крейг, но я вижу, что даже он иногда смягчает свои удары, словно чувствуя, что я только одной ногой в настоящем.
Я хочу, чтобы её слова пробивались сквозь весь этот бред, загромождающий мою жизнь.
Я сплю так хорошо, что для того, чтобы разбудить меня, требуется землетрясение. Или, по крайней мере, я думаю, что это землетрясение, пока надо мной не появляется кривая ухмылка Крейга. Зловещая, правда, садистская радость, исходящая от него.
— Какого чёрта? И почему сейчас около семи утра? — Спрашиваю я, прекрасно зная, как он сюда попал.
Хотя у Крейга есть ключи от бара, у него нет ничего, что могло бы впустить его в мой лофт. Но, как и много раз до этого, он доказал, что двери – это не та преграда, о которой нужно беспокоиться. Точно так же, как другие богатые дети воровали для развлечения, Крейг стал мастером проникать туда, куда ему заблагорассудится.
Полагаю, сегодня в число таких мест входит и моя спальня.
— Нельзя винить парня за то, что он хочет увидеть своего лучшего друга, но тебе, наверное, стоит перестать тратить деньги на замену замков. Кроме того, уже одиннадцать, — говорит он, всё ещё слишком веселый, даже если это не так рано, как я думал.
— Ты видел меня меньше двенадцати часов назад. Ты мог просто написать смс.
— Да, в этом есть смысл, потому что, насколько я знаю, люди теперь могут отвечать на сообщения во сне. Вот, — он протягивает мне одну из принесенных им чашек с кофе, на которой красуется логотип маленькой кружки из «Чашки» на соседней улице.
Я делаю глоток эспрессо и захлебываюсь:
— Что это?
Эспрессо кислый, совсем не похож на насыщенный бленд с нотками шоколада и вишни, который я ожидал.
— Новый бариста, — объясняет он. — Бедный парень выглядел потерянным, хотя и милым.
— И ты доверил ему готовить наши напитки?
— Я доверил ему сделать твой напиток. Я дал дополнительные чаевые, поэтому Сара сделала мой, — говорит он, имея в виду симпатичную студентку магистратуры, которая является нашей обычной баристой.
— Спасибо, что позволил этому парню попрактиковаться на моих вкусовых рецепторах, — простонал я, не желая начинать свой день с плохого кофе.
— Это напоминает мне о том, о чем я пришёл поговорить с тобой.
— Я думал, ты просто хочешь увидеть своего лучшего друга.
— Это двойная миссия, — он прислоняется к стене, в мгновение ока превращаясь из игривого в серьезного. — Когда ты собираешься покончить с баром?
— Покончить, то есть закрою его? Какого чёрта я должен это делать?
— Нет, я бы не советовал заходить так далеко. Просто избавимся от старого дерьма. Сделать так, чтобы было меньше их и больше тебя.
Вместо того чтобы признать, что он, вероятно, прав, я притворяюсь невеждой.
— Тебе просто нужен повод, чтобы играть другую музыку.
— Я играю ту музыку, которую хочу, когда тебя нет рядом. И конечно, думаю, что могу ослепнуть, глядя на эту яркую цветовую гамму, но я здесь в основном по бескорыстным причинам.
— Я лишаю тебя зарплаты.
— Давай, не стесняйся и забери весь мой чек, если хочешь. Просто когда эта хрень с воссоединением закончится, дай себе шанс жить дальше. Или подумать об этом. Это все, о чем я прошу, — он двигается, устраиваясь поудобнее, вытягивая своё тело на моем диване. — Что приводит меня к моей третьей миссии.
— Ты сказал, что у тебя их всего две, — напомнил я ему.
— Мне просто нужно было убаюкать тебя, чтобы ты успокоился перед этим, — говорит он, что означает только одно. — Что, чёрт возьми, ты собираешься делать с воссоединением, раз ты, блять, не можешь ни играть, ни петь?
Именно поэтому я избегал звонков и писем с напоминанием о пропущенной встрече.
— Я притворюсь.