Остальные парни действуют по той же схеме, возвращаясь в себя, как только узнают, что их фотографируют. И тут появляется Прайс, который стреляет в меня из пистолета, как только поворачивает за угол. Он никогда не позволял этой жизни овладеть им, даже не пытался притворяться.
Прайс – это просто Прайс.
Как только все ребята оказываются внутри, я быстро загружаю фотографии, чтобы отправить их команде социальных сетей, и общаюсь с Тессой, стажером, которую я курировала последние несколько лет. Она милая и с блеском в глазах, даже после того, как отработала с ними пару сезонов.
Я иду с ней, чтобы заснять предматчевую разминку, которая помогает ребятам раскрепоститься перед игрой. Когда мы оказываемся на открытой площадке, команда передает друг другу мяч, а она поднимает телефон, чтобы снять происходящее. Когда я ловлю взгляд Прайса, он отрывается и хватает дополнительный мяч с угла.
Я рассказала ему о событиях, которые произошли неделю назад в баре. Признаться, я упустила несколько деталей. Разговоры с Прайсом об отношениях только заставляют меня чувствовать себя неудачницей, он даёт советы из лучших побуждений, но не совсем понимает мою склонность к фобии, связанной с обязательствами.
Я следую за ним к месту в нескольких футах, чтобы мы могли поговорить хотя бы наедине.
— Так что ты решила? — Спрашивает Прайс, покачивая мяч туда-сюда, а затем передавая его мне.
— Я пойду. Результат будет одинаковым в любом случае.
Я пожимаю плечами, пытаясь приуменьшить свои эмоции по поводу приглашения Мартина.
— Воссоединение будет другим. В этом сценарии у него преимущество домашней площадки.
— Не похоже, что в баре было что-то другое. Пойми, это была какая-то святыня, посвященная группе «Fool’s Gambit», — я ловлю мяч, когда он пролетает мимо, и возвращаю его легким ударом.
Прайс не ловит мяч, потому что этот идиот смеётся еще сильнее. Он едва успевает произнести следующие несколько слов:
— Ты, наверное, шутишь. Не может быть, чтобы такое место существовало.
— Обещаю, что оно не могло присниться мне в самых страшных кошмарах. Тебе стоит сводить туда Мари на свидание.
Я шучу лишь наполовину.
Мари с гордостью объявляет себя фанаткой группы номер один. Так что справедливости ради стоит сказать, что мы с Прайсом решили подождать, пока у них все будет серьезно, прежде чем раскрывать свое отношение к её кумирам. К её чести, она ни разу не заикнулась об этом.
Он все ещё пытается набрать воздух в легкие, когда я забираю мяч и передаю его ему обратно.
— Мне нужно настроить сетевую камеру, — говорю я, готовая уйти в работу.
— Ты действительно посвятила себя съёмке моей задницы.
— Защиту. Сетевая камера снимает защиту. Я не получаю никакого удовольствия от редактирования фотографий твоей задницы.
— Почему ты должна убивать все мои мечты? — Жалуется он, и на его лице появляется улыбка.
— Потому что без меня ты бы совсем спятил. Моя работа – следить за тем, чтобы ты никогда не превращался в мудака из-за того, что ты профессиональный спортсмен, помнишь?
Это часть сделки, которую мы заключили, когда у нас все стало на свои места. Он попросил меня убедиться, что его никогда не развратит эта жизнь. Я сказала ему, что сомневаюсь, что это вообще возможно, но пообещала, потому что это был один из тех редких случаев, когда в голосе моего лучшего друга не было легкомыслия.
Иногда я удивляюсь, почему остаюсь на своей работе, когда ненавижу некоторые из её неприятных побочных эффектов.
Потом вспоминаю тот разговор, состоявшийся много лет назад, и понимаю, что мы с Прайсом похожи: мы делаем это потому, что в этом мире нет ни одной другой вещи, которая позволила бы нам почувствовать себя цельными. То же ощущение восторга и свободы, которые он испытывает на льду, я ощущаю, когда снимаю его. Это того стоит.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дрю
Прошла почти неделя с тех пор, как я запретил пользоваться машинками для стрижки волос в своём лофте, а я все ещё нахожу клочки волос Крейга в своей ванной.
Когда я отказываюсь от веника и перехожу к поиску пылесоса, чтобы решить проблему, раздаётся звонок моего телефона. Я оставляю его без ответа, потому что единственное, на чем сейчас стоит сосредоточиться, – это следить за тем, чтобы колючие волосы Крейга больше не попадали в мои толстовки.
Большую часть вчерашнего дня я провёл за стиркой, столкнувшись со скоплениями одежды, которые заняли постоянное место жительства на моём полу. Вероятно, это было частью его задуманного плана, чтобы заставить меня выполнить основную работу. Но это случилось только после того, как я нашёл тостовку, которая заставила меня чесаться так, будто по моей коже ползают огненные муравьи.