И теперь я больше похожа на колибри. Это миф, что колибри умирают, если перестают двигаться, я однажды проверила это. И все же я здесь, напуганная тем, что произойдёт, если я замедлюсь, хотя бы на мгновение. Неистовая и хрупкая в любой момент неопределенности или застоя.
Моё внимание перенаправляется, когда на экране моего телефона на пассажирском сиденье загорается сообщение от Прайса, сообщающее, что он едет в любимый спортбар команды.
Я сказала им, что встречусь с ними сегодня вечером, чтобы отпраздновать первые победы в сезоне, особенно если учесть, что две из трёх стартовых игр пройдут в их родном городе. Это была долгая, мать её, неделя, и они заслужили немного веселья.
Я согласилась, решив, что если пойду сегодня, то смогу отказываться от приглашений до конца сезона с меньшим количеством жалоб.
По крайней мере, это даст мне направление и возможность спросить Прайса о его свободной комнате. Ненавижу просить его об очередном одолжении, ведь за последние несколько лет я так сильно на него опирался, но либо это, либо гостиница.
Я вытираю глаза и смотрю в зеркало заднего вида, пока моё лицо не перестает быть красным и пятнистым. Спорт-бар находится всего в нескольких кварталах, поэтому я решаю сбросить последние нервы. С каждым шагом шестеренки в моей голове вращаются все быстрее.
Вперёд.
Утром я смогу позвонить в страховую компанию.
Вперёд.
У меня нет ничего, что нельзя было бы заменить.
Вперёд.
Я соберу все кусочки воедино, потому что должна.
Я приезжаю раньше, чем все мои мысли успевают как следует просеяться. Из бара доносятся смех и радостные возгласы, обещающие побег и чертовски приятное времяпрепровождение каждому, кто переступит порог.
Похоже, сегодня снова виски.
Когда я делаю шаг, чтобы открыть дверь, Прайс легонько хватает меня за руку, останавливая мой порыв.
— Эй, мне нужно кое-что тебе сказать.
Я заставляю свой жужжащий мозг вернуться к текущему моменту. Если Прайс нуждается во мне, я могу успокоиться на несколько минут, но не думаю, что это что-то плохое, судя по улыбке, занимающей все его лицо.
— Конечно. Мне тоже есть о чем с тобой поговорить.
Прежде чем продолжить, мы отходим в сторону, чтобы не загораживать дверь.
Он берет меня за плечи и говорит с тихим благоговением:
— Мари беременна.
— Ох.
Один-единственный слог – всё, что я могу выдавить. В голове становится пусто, невозможно сформулировать подходящий ответ. Конечно, я все испортила, когда услышала объявление о беременности девушки моего лучшего друга. Я молчу, вместо того чтобы прыгать от радости, которой наполнен этот момент. Смесь всего, что нахлынуло на меня одновременно, и странного чувства от того, что я наблюдаю, как мой школьный лучший друг становится взрослым. Конечно, мы давно выросли, но это не всегда чувствовалось, а теперь ощущается в полной мере.
Однажды ты понимаешь, что любая девушка – это временно, а ты – его лучшая подруга, но не в том смысле, что ты ему подходишь, а в том, что вы друг для друга – номер один, без вопросов. Потом у них появляется та единственная девушка, которая становится их женой, и вы чертовски счастливы, потому что он заслуживает только самого лучшего в жизни.
И Мари так хороша для него, но в то же время я вылетаю из его списка важных вещей, оставляя меня потерянной в реальности, которую я когда-то знала. Мысль маслянистая, она неуютно приземляется в моей груди, эгоизм соперничает с радостью.
Проходит слишком много времени, прежде чем я говорю:
— Это потрясающе. Потрясающе. Поздравляю. Это потрясающая новость.
Видимо, шок перекрыл мне доступ к словарному запасу.
Он проводит руками по щетине на щеках, не обращая внимания на мою невнятную реакцию.
— Я знаю. Не могу в это поверить. Как будто я всегда мечтал об этом, и вот это случилось. Но, пожалуйста, пока никому не говори. Единственные, кто знает, – это наши семьи.
— Нет, это буквально все, о чем ты мечтал.
Так и есть. В старших классах мы тайком курили на его крыше, и он рассказывал мне о своем большом и счастливом плане. О своей идеальной семье и хоккейной карьере. Я была цинична, но сейчас он доказывает, что я ошибалась. Похоже, в последнее время у него это вошло в привычку.
— Я знаю, — Прайс делает паузу и наконец смотрит на меня. Его выражение благоговения сменяется озадаченностью. — Ты в порядке?
— Да. Я в полном порядке. Я немного шокирована тем, что скоро стану крестной матерью, — предлагаю я, отказываясь от своих планов попросить у него комнату, не желая разрушать его счастье своими проблемами.