Странно и то, что люди не осознают, что Бог нас создал людьми – сотворцами и созидателями, а животных – добрыми верными нашими помощниками и друзьями. И собаки в большинстве своем как раз остаются братьями нашими меньшими. А вот какие им достались "хозяева" - люди-человеки в XXI прогрессивном веке? И если беспредел будет продолжаться, не перекрыть ли эти местные беззакония законом статусом повыше? У областной и тем более столичной правозащиты к подобным инцидентам особенный подход. Граждане, очнитесь! Собаки еще плачут...»
Посочувствовала ситуации и Карина, узнавшая от сестренки информацию по переписке «в контакте».
- Мне это больно слушать… - говорила Карина. – Пожалуйста, Поль, к подробностям я не готова. Ты же знаешь, как я люблю и жалею собак. О величии нации и ее моральном прогрессе можно судить по тому, как она обращается с животными, - сказал Махатма Ганди. И остается с ним согласиться.
- Да, Карин. И по слову Льва Толстого, «Общество, которое плохо относится к животным, всегда будет нищим и преступным», - привела в ответ Полина мысль русского классика. - Это пока звери, а потом, когда собак истребят, люди друг на друга перекинутся, захлебываясь в собственной жестокости и злобе
- Вот именно. Свою агрессию сливают на тех, кого никто не защитит. Ты скажи, чтоб тетя Варвара сильно не расстраивалась. А собак прицепляла. Когда читаю, что проходят отстрелы собак – это всегда – боль.
Утро мудренее ночи. Варвара была благодарна участию дочери и племяннице. Есть те, кто разделяет ее волнения и тревоги, пока соседи и жители поселка в ожидании отловов, превращаясь для нее в ожесточенную безликую толпу, скандирующую «надо». Каждую зиму в их поселке дворовые собаки становятся еще и мишенью для голодных волков. Скоро собак совсем истрбят, и на кого тогда начнутся за неимением в современном пгт овец и коз, волчьи стаи. Как бы людям их жестокость бумерангом не вернулась. Размышляла Варвара утром, закрывая квартиру.
А у подъезда ее, радостно виляя хвостом, встретил Фил.
- Филка, ты живой! Живой и невредимый. Где ты отсиделся в эту ночь, - трепая за густую черную гриву, обнимала Варвара своего пса, как самого дорогого друга.
В этот день в киоске, одна из знакомых, покупая картофель, оставила на прилавке журнал.
- Это тебе, чтобы не скучалось в свободную минуту, - сказала Марина.
- Да некогда, Марин, ни скучать, ни читать. Да и сил нет, - облокотившись на прилавок, сказала Варя.
- А куда силы-то подевались. Молодая еще. Вон мандаринками закуси – сразу восстановятся.
- Да ночь бессонная была.
- А что ночью-то произошло. Неужто собачат твоих порешили.
- Да мои живы еще, к счастью, остались. И ты наслышана про эти ночные шабаши?
- Да наслышана. Весь поселок на ушах стоит. Всех собак перебили. Неужто все опасные, эко безобразие. Своего тузика в бане прячем которую ночь, а то еще с цепи оборвется, - сетовала по-старушечьи налитая, словно спелая тыковка, Марина.
- А я не только слышала, но и видела, оттого проснулась и уснуть не могла, - призналась Варвара.
- Это еще полбеды. Вот волки придут, кабы вместо собак нас не одолели… - завздыхала Марина.
- Вот и я о том же думаю. Сами беду накликаем отношением таким к нашим братьям маленьким.
- Ладно, не горюй, может, быстро все это окончится. Хоть детей нынче не трогают, и то лады.
- В смысле детей? – уточнила Варя у загостившейся рассказчицы.
- Да ты что – пару лет назад, администрация поселка объявила оброк: за бездомную собаку сто рублей. Так пацаны даже на уроки не ходили, все собак отлавливали. Убить животное за сто рублей – это ли не верх безобразия?
- Да, что-то я припоминаю. Именно тогда у меня и не стало Пыжика… Разве может к чему-то путевому привести такое воспитание, кроме усиления жестокости.
- Так вот к тому и ведет, что вырастают такие школьники и работают потом ночами, устраивая собачьи чистилища. Ладно бы только собачьи… У соседки кролей из хлева унесли. Волки двуногие… - заплескала руками Марина усиленно.
Когда знакомая ушла, Варвара открыла принесенный Мариной журнал и прочитала в нем следующие мысли Андрея Макаревича: «По поводу милосердия. Делить его на милосердие к людям и ко всем прочим – это значит его не иметь. Потому что или милосердие есть, или его нет. И когда мне говорят, что «у нас тут людям жрать нечего, а вы собачками занимаетесь», вот те, кто так говорит, они и людей не накормят. Потому что им наплевать и на тех и на других».