— Да, — коротко ответила Оливия, чувствуя подступивший ком в горле.
— Хорошо.
Вальбурга поднялась с дивана. По пути из гостиной она призвала свои вещи взмахом руки, надела шляпку, натянула перчатки. Взяла зонт. Стоя перед дверью, она обернулась и сделала то, отчего Розье буквально опешила — Вальбурга улыбнулась ей. Не надменно, не холодно, не презрительно, а самой обычной дружелюбной улыбкой. Она даже не подозревала, что миссис Блэк была на такую способна. По словам Сириуса, она была настоящим монстром, но Оливия видела перед собой всего лишь очень несчастную женщину…
— Позаботься о нём. Мой мальчик очень ранимый, так что не обижай его, ладно?
Оливия смогла только кивнуть. Женщина вышла за порог и раскрыла зонт, ступая под дождь. Розье смотрела ей вслед, пока она шагала к воротам, и, как только Вальбурга оказалась за ними, послышался хлопок трансгрессии. Девушка закрыла дверь, медленно вернулась в комнату и осела на диван, туда, где ещё сохранялось тепло неожиданной гостьи. Рыжая макушка Лили показалась в проходе. У неё было такое лицо, что Оливия бы рассмеялась, если бы до сих пор не находилась под впечатлением от этой встречи.
— Это что, в самом деле была мать Сириуса? — спросила она, плюхнувшись рядом с подругой.
— Ага.
— Охренеть…
— Ага, — повторила Оливия, абсолютно соглашаясь с Лили. — Это было самое странное утро в моей жизни.
К сожалению, когда Сириус узнал об этом визите, он чуть не взорвался от гнева. Сперва он отчитал Оливию за то, что впустила невесть кого в дом, ведь это могла быть совсем не Вальбурга, а кто угодно другой. А потом он очень долго возмущался тому, что это всё-таки оказалась именно Вальбурга. Он не поверил в искренность слов матери, хотя Оливия старалась быть очень убедительной. Ей так хотелось примирить Блэков, но увы, из этого ничего не вышло. Сириус всегда был таким упёртым, в особенности, когда дело касалось его семьи.
С тех пор Вальбурга больше не приходила и не присылала писем. Наверное, для некоторых вещей было уже действительно слишком поздно…
***
Оливия сервировала стол для обеда с их друзьями, пока Сириус принимал душ и переодевался. С началом их совместной жизни Розье внезапно для самой себя обнаружила тягу к выполнению кое-каких домашних дел магловским способом. Было что-то успокаивающее в рутинных действиях руками, без помощи палочки. Она с довольной улыбкой на лице расставляла тарелки и стаканы, раскладывала вилки и ножи, укладывала салфетки. Ей нравилось видеть результат — сверкающая посуда на бордовой скатерти.
Обед был запланирован почти что внезапно — просто сегодня у всех выдалось несколько свободных часов в середине дня, так что они решили собраться. Сириус пригласил всех к себе, потому что они чередовали место встреч. В прошлый раз был ужин у Мэри, до этого — посиделки у Поттеров и так далее. Первым появился Ремус. Он шагнул из камина в гостиную и заключил Оливию в крепкие объятия. Они слегка покачивались на месте, когда в комнату вошёл Сириус.
— Эй, сладкая парочка, ну хватит уже! — шутливо прикрикнул на них Блэк. Его волосы всё ещё были влажными после душа. — А меня ты так не обнимаешь… — протянул он, обращаясь к Люпину. Тот наконец отпустил Оливию и усмехнулся.
— Ты сам напросился, — пожал он плечами, после чего накинулся на Сириуса. Они упали на диван, Рем придавил его своим весом, и теперь они оба громко ржали, пока Сириус пытался выбраться.
— Вы просто вечные дети, — вздохнула Розье, улыбаясь.
Оливия не знала, чем конкретно занимается Люпин для ордена, но знала, что, помимо обычных дел и поручений, у него были и какие-то суперсекретные задания. Наверняка это было связано с оборотнями, но Оливия даже не пыталась расспросить его об этом, опасаясь того, что может услышать. Он выглядел немного потрёпанно, потому что совсем недавно было полнолуние. Под его янтарными глазами залегли тени, и Розье не могла вспомнить, когда вообще видела его без этих вечных синяков.
Рем пришёл один, как и всегда. Он вообще всегда был один, ещё со школы, раньше Оливия не понимала, почему. Ремус был симпатичным, и умным, и добрым, милым, чутким и всё такое. Он нравился девчонкам, это она знала наверняка — когда женская половина Когтеврана принималась обсуждать парней, рано или поздно речь всегда заходила о мародёрах. И, конечно, все они восхищались Джеймсом и Сириусом в первую очередь, но потом кто-нибудь упоминал Люпина, и некоторые девушки романтично вздыхали, жалуясь на его неприступность.
Но потом Оливия поняла, почему он от всех закрывался, почему игнорировал любые попытки девчонок флиртовать с ним. И ей было так его жаль, ведь решения у этой проблемы не было. Он не мог рисковать и рассказывать всем подряд о своём секрете, а строить отношения, пытаясь утаить свою опасную особенность от возлюбленной, было бы совсем дерьмово, так что Рем просто предпочитал обходиться без всего этого. Он никогда не говорил о своих чувствах с Оливией, но было и так понятно, что это не делает его счастливей.
Вскоре к ним присоединился Петтигрю, тоже без пары, но не потому, что у него её не было. Его девушка Азалия Суини работала в Министерстве и не смогла прийти. Оливия была только рада — подружка Питера не очень-то ей нравилась, как и остальным в их компании. Все считали её немного высокомерной, к тому же, она иногда очень странно высказывалась о политике Тёмного Лорда, и никто из мародёров ей не доверял. Ну, кроме Пита, конечно.
Вслед за ним из камина вышли Мэри и Марлин с Джоном. Девчонки обнялись с Оливией, а Мэри ещё и оставила на её щеке яркий след от помады. Все собравшиеся пока что просто бродили по дому, болтая друг с другом тут и там, ожидая появления последних гостей. Они уже немного опаздывали, но никто и не думал возмущаться по этому поводу, все просто были рады увидеть своих друзей целыми и невредимыми, когда камин в очередной раз вспыхнул, и из него вышел Джеймс.
— Уффф, боже милостивый, — сдавленно проговорила Лили, появившись вслед за ним. Поттер тут же подал ей руку, помогая выбраться через решётку. Свободной рукой она придерживала свой живот, который был просто огромным. — С каждым разом мне становится всё трудней перемещаться. Такое чувство, что он скоро просто лопнет.
— Надеюсь, не в моей гостиной, — пошутил Блэк, выпуская из дружеских объятий своего драгоценного Сохатого и наклоняясь к животу девушки, осторожно тыкая в него пальцем. — Слышишь, ты, маленький Поттер, не вздумай вылезать наружу сегодня! — Лили засмеялась, и Сириус разогнулся, чтобы чмокнуть её в щёку. Оливия сделала то же самое с другой стороны, обнимая беременную подругу за плечи.
Наконец, они все прошли в столовую, где стали рассаживаться за длинный стол. Сириус махнул палочкой в сторону радио, и из него полилась весёленькая мелодия, сопровождаемая приятным голосом Майкла Баррата. Оливия и Марлин моментально начали подпевать — обе девушки просто обожали эту песню, которая уже несколько месяцев подряд держалась в чарте{?}[«Shakin’ Stevens — You Drive Me Crazy»]. Сириус приучил Оливию к магловской музыке, и теперь она уже сама неплохо разбиралась в разных жанрах и исполнителях. Правда, она не смогла проникнуться всеми этими странными рок-балладами, которые обожал Блэк. Они были слишком резкими и грубыми для её слуха, Розье предпочитала что-то более мелодичное и позитивное.
Диппи щёлкнул пальцами, и на столе очутились вкуснейшие блюда: два вида супа: тыквенный и луковый, мясной рулет с картофельным пюре, Йоркширский пудинг с ростбифом и подливкой, лосось в сливочном соусе… Эльф действительно постарался угодить абсолютно всем. Среди всего этого разнообразия разместился высокий кувшин, до краёв наполненный лимонадом со льдом. Все воодушевлённо принялись за еду, продолжая переговариваться, шутить и смеяться. Атмосфера была такой лёгкой и весёлой, когда никто из них не вспоминал о войне и не касался сложных тем. Оливия любила такие моменты: она могла притвориться, что всё в порядке.
— Когда ты уже родишь, Эванс? — спросила Мэри, промакивая уголки рта салфеткой. — Ты уже такая круглая, прямо как большой арбуз.