— Она уже давно Поттер, — заметил Джеймс.
— Старые привычки, — пожала плечами Макдональд.
— Врачи говорят, совсем скоро, — вздохнула Лили, поглаживая живот сквозь белую ткань свободного сарафана и обмахивая лицо ладонью. Несмотря на охлаждающие чары в доме, ей всё равно было жарко. — Честно говоря, я уже хочу, чтобы это поскорее случилось. Хочу уже увидеть малыша. — Она улыбнулась такой чудесной улыбкой, какие бывают, когда говоришь о чём-то совершенно прекрасном.
— Вы уже выбрали имя? — вежливо поинтересовался Джон, прежде чем сделать большой глоток лимонада.
— О, конечно, они выбрали! — ответил Сириус. Лили усмехнулась энтузиазму друга. Он очень активно участвовал во всём, что касалось будущего ребёнка Поттеров и, конечно, не мог дождаться, когда он уже станет крёстным. — Это будет Гарри. Гарри Поттер, — произнёс он, многозначительно кивая при этом. Лили снова прыснула. Джеймс же просто широко улыбался.
— Блэк, ты ведь понимаешь, что это не твой ребёнок, — насмешливо напомнила ему Мэри.
— Отвали, Макдональд, — по-доброму ответил ей Сириус, показывая язык. Мэри только фыркнула на это. — Я буду самым лучшим крёстным, — горделиво сказал он.
— Это нечестно… — пробормотал Питер с набитым ртом. — Ты был шафером на свадьбе вместо меня, почему я не могу быть вместо тебя крёстным?
— Потому что крёстный должен быть весёлым и крутым, Хвостик, — беззаботно ответил Блэк, откидываясь на спинку стула и ухмыляясь. — Лучше меня никто не справится с этой ролью! — Петтигрю попытался что-то возразить ему, но его перебил Джеймс.
— Знаешь, что, Пит? Ты будешь крёстным для нашего следующего ребёнка, ладно? Я тебе обещаю.
— Не уверена, что это произойдёт скоро, — усмехнулась Лили, пока Питер покраснел и весь надулся от гордости и радости. — С этой штукой так тяжело ходить, — указала она на живот.
Они болтали и болтали без остановки, активно работая столовыми приборами и опустошая свои тарелки. Когда с основными блюдами было покончено, всё исчезло со стола, а через мгновение на нём возникла чистая посуда, чай и десерты: нежные бисквитные трайфлы{?}[блюдо английской кухни, представляющее собой десерт из бисквитного теста с заварным кремом, фруктовым соком или желе и взбитыми сливками.] с сочными ягодами, пирог с патокой, воздушные кексы и пирожные с заварным кремом. Ремус шумно вздохнул и первым потянулся за куском пирога, и все остальные засмеялись, но тоже последовали его примеру. Диппи готовил ничуть не хуже, чем это делали эльфы в Хогвартсе, так что все ели с удовольствием.
— Я так объелась, — протянула Марлин, роняя голову на плечо Джону. Он приобнял её, его лицо было очень расслабленным, а взгляд немного сонным.
После такого плотного обеда Оливию тоже потянуло в сон, и она сладко зевнула, чувствуя себя сытой и довольной. Диппи прибрал посуду, и ребята плавно переместились в гостиную, заняв диван, немного расширенный с помощью магии, и оба кресла. Места для девяти человек всё равно не хватило, так что Джеймс отлевитировал пару стульев из столовой и трансфигурировал их в мягкие пуфы. Розье сидела в обнимку с Сириусом на диване, к её другому боку прижималась Лили, которую обнимал Поттер. Марлин сидела на коленях у Джона, в целях экономии места, разумеется. Остальные расселись по одному.
Какое-то время они просто лениво поддерживали непринуждённую беседу, которая постепенно становилась всё более оживлённой. Вскоре сонливость пропала окончательно, и все они уже вовсю смеялись и перекрикивали друг друга. Всё это было так похоже на вечера в гриффиндорской гостиной, что Оливия ощутила ностальгический спазм в груди и улыбнулась. Сириус хохотал громче всех над какой-то глупой шуткой Джеймса, и она не могла оторвать взгляд от его счастливого лица и горящих глаз. Розье прижалась к нему сильней, вдыхая запах его шампуня. Она поверить не могла, что её сердце до сих пор замирало от вида его улыбки.
Сбоку от неё Лили вдруг резко выпрямилась с громким «Ой». Все замолчали, поворачиваясь к ней. Девушка вскочила с дивана, и Джеймс тоже встал, пристально её разглядывая.
— Что? — взволнованно спросил он. — Что такое?! — Лили выглядела немного удивлённой, немного напуганной.
— Лили, ты что, описалась? — неуверенно спросил Пит, глупо хихикнув, указывая пальцем на подол её сарафана. Он был мокрым, очень-очень мокрым, как будто кто-то вылил девушке на колени ведро воды.
— Что? Боже, нет! — воскликнула Марлин, её глаза в ужасе распахнулись. Оливия почему-то тоже испугалась, понимая, что это было совсем не то, о чём подумал Хвост. Парни, кажется, вообще не понимали, что происходит. Их лица выражали абсолютное замешательство.
— Она рожает! — заорала Мэри, и начался полный переполох.
Все повскакивали со своих мест. Джеймс запаниковал, бегая вокруг Лили с криками «Что делать?! О, господи, что делать?!», Сириус помогал ему истерить, добавляя ещё больше шума и суматохи. Пит выглядел так, будто сам сейчас родит или, как минимум, упадёт в обморок. Девушки и ответственный Рем старались успокоить парней, давали указания и держали Лили за руки, повторяя, что всё будет хорошо. Они подвели её к камину и связались с больницей Св. Мунго. Милая медсестра из приёмного отделения передала указания подготовить родильный зал и позвала врача, а потом немного поговорила с Лили, помогая ей правильно дышать.
Через пару минут будущая мамочка попрощалась со всеми друзьями, и они с Поттером шагнули в камин. Пламя погасло, в комнате стало тихо, в воздухе осталось висеть напряжение. Оливия обняла себя руками, Сириус плюхнулся на диван, его нога задёргалась в бешеном ритме. Они все переживали за Лили, но сейчас им оставалось только ждать. Целительница запретила им сопровождать роженицу, позволив пойти только Джеймсу в качестве моральной поддержки. Конечно, такая толпа подняла бы весь Мунго на уши, особенно невероятно взволнованный Блэк.
— Всё будет хорошо, — снова сказала Марлин, не обращаясь ни к кому конкретному. Они с Джоном держались за руки.
— Конечно, — согласилась Мэри, закидывая руку подруге на плечо. Она улыбнулась, и на её щеках показались ямочки. — Совсем скоро мы увидим маленького Гарри! — После этого они с Марлз радостно запищали, крепко обнимаясь.
— О, Годрик… — пробормотал побледневший Сириус. — Мне кажется, я ещё не готов стать крёстным! — Пит с полной готовностью открыл рот, собираясь, видимо, снова предложить свою кандидатуру, но Сириус издал громкий страдальческий стон. — Почему это случилось так быстро?
— Успокойся, Блэк, — закатил глаза Ремус. — Это ведь не ты сейчас рожаешь.
— Ты будешь отличным крёстным, я уверена, — подбодрила Оливия, подсаживаясь рядом и мягко сжимая его колено. Он слабо улыбнулся ей.
— Когда ты забеременеешь, Ви, — обратилась к ней Мэри, посмеиваясь, — он совсем чокнется от переживаний. И тебя с ума сведёт.
— А как тут не переживать?! — воскликнул Блэк. — Это же так волнительно! Мерлин, а что, если я буду ужасным отцом?.. — в панике спросил он, хватаясь за голову. Все дружно рассмеялись.
— Уверен, ты как-нибудь справишься, — прыснул Люпин, качая головой.
— Тебе пока рано об этом думать, — вмешалась Оливия. — Я не хочу, чтобы меня раздуло как шар и чтобы мои ноги отекли и не влезали ни в одни приличные туфли. И придётся сменить весь гардероб, и я уж молчу про утреннюю тошноту и прочие прелести беременности. А что, если я растолстею? Мне кажется, я склонна к полноте…
— Я всё равно буду тебя любить, Ви, — уверенно сказал Сириус. — Неважно, как ты будешь выглядеть. К тому же, — ухмыльнулся он, и в его глазах мелькнуло что-то очень неприличное, отчего Оливию обдало жаром, — твоя грудь тоже станет больше, так что…
— Блэк!
Оливия возмущённо шлёпнула его по плечу, пока все они заливались смехом, игнорируя её вспыхнувшие щёки. Она тоже засмеялась, а Сириус снова её обнял и быстро поцеловал. Оливии хотелось остаться в этом моменте навечно, и в эту секунду ей показалось, что так действительно будет всегда. Все эти люди рядом: её друзья, её любимый. Чувство защищённости и тепла.
Чувство, что ты дома.