— Она и сама догадалась, что не сами мы друг друга связали! — Раздражённый тон Поттера уже начинал действовать Розье на нервы, но она терпела его, понимая, чем это вызвано. — Мы не собирались перечислять этих трусов по именам, за нас это сделали картины. Портреты быстро доложили Макгонагалл, что это были слизеринцы.
— Они даже умудрились запомнить некоторые их фамилии. Твоего брата сдали с потрохами. — Люпин виновато улыбнулся девушке, как будто Эван не заслужил быть наказанным за свой поступок.
— Ну так что, ты идёшь с нами или на свои Руны? Выбирай быстрее. — Джеймс выжидающе уставился на девушку, поторапливая её одним лишь тяжёлым взглядом.
Оливия обычно не прогуливала уроки, но сейчас ей так хотелось увидеть Блэка, что никакие занятия не могли бы перетянуть на себя фокус её внимания. Всё равно она не смогла бы сосредоточиться на рунах. Розье кивнула парням, и они вместе отправились в лазарет.
В больничном крыле было, как обычно, тихо. Глаза Оливии сразу же наткнулись на тёмное пятно на фоне белоснежных кроватей — Сириус лежал на ближней койке, бледный и с синяками под глазами, одна его рука покоилась под головой, другая крутила в руках пузырёк с ярко-оранжевой жидкостью. Услышав шаги вошедших, он приподнялся с подушки, усаживаясь, отставил зелье на тумбочку и широко улыбнулся друзьям. Его улыбка стала ещё шире, когда он заметил Оливию.
Он никак не ожидал увидеть её здесь, прекрасно понимая, как для неё выглядела его вчерашняя пропажа, так что морально он был готов к ссоре. Однако, Розье тепло улыбнулась ему в ответ, с беспокойством рассматривая его с головы до ног, заставляя почувствовать смущение и желание натянуть одеяло до подбородка, что Сириус и сделал, заслужив смешки от парней и немой укор от Оливии. Она уверенно приблизилась к его кровати и присела на край, задевая его ногу бедром, уложила прохладную руку ему на лоб, провела по щеке, а потом сжала его ладонь.
— Как ты?
— Как только ты пришла, стало намного лучше.
Он предпринял слабую попытку переплести её пальцы со своими, опасаясь, что это будет слишком, и, кажется, не зря. Девушка не позволила ему сделать это, мягко выдернув руку и похлопав ей по тыльной стороне его ладони. Джим и Питер стояли у его кровати, с ухмылками глядя на парочку. Люпин же отвернулся к окну, пряча руки в карманах.
— Может, нам уйти? — сдерживая смешок, спросил Джеймс. Оливия смутилась, коря себя за излишнее проявление чувств на людях, и отодвинулась от Блэка, к его явному сожалению.
— Что конкретно с ним случилось? — Она задала вопрос, не обращаясь ни к кому конкретному, избегая встречаться с Блэком глазами. Розье чувствовала, как её щёки предательски пылают под его пристальным взглядом, поэтому она встала и отошла к окну, где стоял Ремус.
— Его оглушили тройным Ступефаем, — ответил ей Поттер, занявший теперь её место на кровати больного. Рот Оливии приоткрылся, выдав короткое и удивлённое «О».
— Ага, — подтвердил Блэк. — Всю ночь провалялся в отключке, очнулся только под утро. Голова болит, жуть!
Они ещё какое-то время болтали, обсуждая подлых слизеринцев и хвастая перед Оливией, как хорошо им удавалось от них отбиваться. «Если бы не численное превосходство, сейчас бы на месте Сириуса валялись эти змеёныши», — с гордостью заявил Поттер, задрав подбородок кверху. Блэк много смеялся и улыбался, и в целом казался здоровым, если бы не жуткая бледность, делавшая его похожим на вампира. Ему очень польстило то, что Оливия прогуляла ради него урок, и он надеялся, что друзьям хватит мозгов оставить их с девушкой наедине. Блэк выразительно посматривал на них, но всё без толку. Упрямый Сохатый не хотел оставлять друга ни на минуту, игнорируя его взгляды.
В конце концов, выглянувшая из своей комнатки мадам Помфри отчитала их всех за беспокойство больного, собираясь выставить посетителей за дверь, но, поддавшись на жалостливые уговоры и честный взгляд Поттера, позволила им остаться ещё на десять минут. У Джеймса, видимо, проснулась совесть, и он вдруг отошёл в сторону, подзывая к себе Ремуса и Питера и подмигивая Блэку. Оливия сперва так и осталась стоять у окна, поглядывая на шепчущихся в дальнем углу мародёров, а потом заметила, как на неё смотрит Сириус. Жалость к парню и иррациональное чувство вины подталкивали её к нему, и она снова оказалась возле его постели, пока не решаясь присесть.
— Ты вчера, наверное, проклинала меня. — Он свесил ноги с кровати, опираясь на неё руками, и жалобно посмотрел на девушку, закусив губу.
— Я думала, ты решил так надо мной поиздеваться. — Розье всё-таки села рядом, коснувшись его колена своим, и слабо улыбнулась. — Не буду врать, парочку проклятий я тебе пожелать успела.
Он нашёл её руку, на этот раз она не сопротивлялась, и ему удалось переплести их пальцы. Холодная кожа девушки резко контрастировала с его тёплой, она не смотрела на него, пялясь в одну точку перед собой, но всё равно чувствовала, что он не сводит с неё глаз.
— Прости, — прошептал Блэк, чуть толкая её плечом.
— Совсем дурак? — Оливия резко повернулась к нему, его лицо оказалось куда ближе, чем она ожидала, и Розье, едва не стукнувшись с ним носом, отпрянула, смутившись. — За что ты извиняешься? За то, что мой ненормальный брат тебя чуть не убил? Знал бы ты, как мне за это стыдно…
— Прекрати, ты не имеешь к этому никакого отношения, — отмахнулся Блэк, взяв вторую ладонь девушки в свою, нежно сжимая пальцы. — Мне плевать, что у вас с ним одна фамилия. Могла бы уже и понять, что меня такие вещи вообще не заботят. Сама же знаешь, что остальные Блэки ведут весьма определённый образ жизни, в который я не вписываюсь. Так и ты не вписываешься к остальным Розье.
— Ладно, убедил.
Она легко рассмеялась, мимолётно прислонившись головой к его плечу, испытывая огромное облегчение. Всё же ей было трудно перестать чувствовать вину за поступок брата, но слова Сириуса её успокоили. Они наконец-то встретились взглядами, и Оливия задумалась, почему серый цвет его глаз совсем не отдавал льдом и холодом, а был таким тёплым. Как вообще серый может быть таким? Он гладил её запястья, пуская мурашки по телу, и ей захотелось, чтобы время остановилось. Розье совершенно забыла, что они были здесь не одни, ускорившееся сердце гоняло кровь так быстро, что она шумела у неё в ушах, заглушая посторонние звуки.
Девушка подалась вперёд, желая прикоснуться к его губам, но в последний момент опомнилась, оставив нежный поцелуй на его щеке. Сириус прикрыл глаза, разочарованно выдохнул, опалив её, не спешившую отстраняться, горячим дыханием. Её близость сводила его с ума, слабость в ногах ощущалась даже несмотря на то, что он сидел, а пальцы едва заметно подрагивали. Он повернул голову чуть в сторону, сразу же приходя в себя под развесёлыми взглядами мародёров, в открытую пялящихся на них. Блэк нехотя отодвинулся от девушки, недовольно зыркнув на своих друзей.
Мадам Помфри, вновь появившаяся в помещении, на этот раз была непреклонна, заставив гриффиндорцев и когтевранку покинуть больничное крыло. Девушка встала с его койки, улыбнулась напоследок и первая прошла к выходу. Поттер всё ещё пытался хоть немного задержаться, продолжая выводить целительницу и смешить Блэка. Оливия уже вышла в прохладную тень коридора, прикрыв за собой дверь, и собиралась уходить, как вдруг услышала громкую реплику Джеймса, раздавшуюся у самого выхода:
— Поправляйся, Бродяга!
Дверь открылась, и парни вывалились из неё гурьбой, подгоняемые разгневанной Помфри. Розье едва успела вжаться в стену, чтобы её не затоптали. Поттер пронёсся мимо, на ходу отсалютовав и бросив ей «до скорого», Петтигрю кивнул девушке. А Ремус немного притормозил, задержавшись подозрительным взглядом на её шокированном лице. Оливия постаралась принять максимально пространное выражение, нагоняя на себя холодность и безразличие, но получалось из рук вон плохо. Люпин всё равно уже заметил её огромные глаза, брови, сведённые к переносице, и приоткрытый рот. Парень и сам выглядел немного испуганно и постоянно оглядывался на неё, проходя вдоль коридора. Розье натянула напряжённую улыбку, провожая его взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду, выдохнула и опустилась на край подоконника, у которого стояла.