Сириус подошёл к Гордуку, игнорируя Вальбургу, убийственное выражение лица которой сейчас могло бы напугать кого угодно, и протянул гоблину палочку. Тот несколько раз провёл над ней своей сухой ладонью и древко заискрилось белым. Гоблин удовлетворённо кивнул, затем вернул палочку обратно хозяину. Выудил из кипы бумаг нужные, вручил их Сириусу вместе с зачарованным пером, для которого не требовались чернила. Блэк опустился на диван рядом с матерью, оставив между ними пространства не меньше, чем на двух человек, и принялся не спеша изучать документы, буквально кожей ощущая раздражение Вальбурги.
Среди бумаг было его согласие на вступление в наследство, несколько однотипных договоров с банком Гринготтс о совершении сделки, а также отказ от претензий в адрес гоблинов в случае различного рода неурядиц. В общем, куча бесполезной бюрократии. Закончив с подписями, Сириус передал все документы Гордуку, и тот засеменил к Регулусу с новой стопкой, предназначавшейся уже ему.
Пока брат был занят чтением, Сириус украдкой поглядывал на мать, упорно смотрящую в противоположную от него сторону. Она постарела: в идеальной причёске добавилось несколько новых седых волосков, на лице виднелось куда больше морщин, чем Сириус помнил. Ему не хотелось думать, что она переживала за него. Нет. С куда большей вероятностью эта женщина переживала за статус семьи, за то, что подумают другие, ведь её сын опозорил фамилию. Он посмотрел на Регулуса и уголки его губ поползли вверх.
Младший брат тоже изменился, повзрослел, черты его лица стали чётче, резче, а взгляд — серьёзней. Однако привычки остались прежними — Рег всё так же высовывал кончик языка, когда был сосредоточен, и прислонял кончик пера к носу. Волосы юноши лезли ему в глаза, и он постоянно откидывал их назад взмахом головы. Совсем как Сириус. Им все вечно твердили, как они похожи… Регулус, поставивший последнюю подпись на пергаменте, поднял глаза и на несколько долгих секунд встретился взглядом с братом. Что-то горячее и болезненное опустилось на грудь Сириуса, и дышать стало трудно. Он поспешил отвернуться.
— Ну, что ж, — хлопнул в ладоши гоблин, радуясь окончанию своей миссии в этом неприветливом доме, — думаю, мы закончили. Вы вступите в права владения в течение десяти рабочих дней, — обратился он к Сириусу. — После этого срока вам пришлют ключ от вашей банковской ячейки — я ведь верно понимаю, что ранее таковой у вас не имелось? — Сириус кивнул. До совершеннолетия он получал деньги из родительского сейфа, а теперь у него будет свой собственный, да ещё и набитый деньгами, и это не могло не радовать. — Также вам будет выслан порт-ключ, с помощью которого вы сможете попасть в дом вашего дяди. Ну, думаю, мы закончили, — выдохнул гоблин с явным облегчением.
— Кикимер, — громко позвала Вальбурга, и в гостиной материализовался старый, весь покрытый морщинами, домовой эльф, с торчащими из огромных ушей седыми волосами.
— Да, моя госпожа, — поклонился он настолько низко, что достал своим длинным носом до пола.
— Проводи гоблина.
Вальбурга махнула рукой, указывая в сторону Гордука, по стиснутым челюстям которого можно было догадаться, что такое обращение ему было не по вкусу. Но он ничего не сказал, лишь откланялся, сощурив чёрные глаза, собрал все бумаги в папку, сунул её подмышку и поспешил выйти из комнаты вслед за Кикимером. Чёртова Вальбурга даже не соизволила привстать со своего места в знак хоть какого-то уважения. С уходом гоблина атмосфера в гостиной переменилась. Будто кто-то откупорил пробку у бутылки с шампанским, и содержимое полилось наружу, подгоняемое высоким давлением. Миссис Блэк больше не требовалось скрывать свои истинные эмоции. Она поднялась как хищная птица, и из её рта полился поток брани.
— Как ты смеешь являться сюда в таком виде?! Как ты смеешь заставлять меня ждать?! Ты, осквернитель фамилии! Бессовестный, наглый…
— Большое спасибо за тёплый приём, но я не намерен это выслушивать. — Повысив голос, чтобы перекричать Вальбургу, Сириус перебил её и направился к камину, но мать преградила ему дорогу.
— Ты не имеешь никакого права на дом Альфарда! Он мой брат! Он не должен был оставлять всё тебе. Гнусный старикашка. Альфард знал, что ты из себя представляешь, и поддержал тебя таким способом! Даже после смерти! Если бы я только знала…
— Замолчи! — гаркнул на неё Сириус, начавший выходить из себя. — Почему меня не пригласили на похороны? Может, потому что их не было? И это меня ты называешь бессовестным. — Он повернулся к Регулусу, который теперь стоял у двери и смотрел на разгоравшийся конфликт перепуганными глазами. Ему всегда тяжело давалось выслушивать ссоры брата с матерью, и на мгновение Сириусу даже стало его жаль.
— Скажи, Рег, вы похоронили дядю?
— Мы…
— Разумеется, похоронили! Что за глупости ты говоришь? — вновь Вальбурга не дала вставить и слова сыну. — Альфард лежит в семейном склепе, мы просто не устраивали пышную церемонию. Были только самые близкие.
— А я что, не близкий?
— Я не хотела отрывать тебя от учёбы. — На это заявление Сириус открыто рассмеялся, и Вальбурга разозлилась пуще прежнего. — Ты ведь сбежал, забыл? — Вопли, наполненные ядом, давили на перепонки. — Отказался от семьи. Раз уж не хочешь быть Блэком, так нечего было и завещание принимать!
— Ради пары тысяч галеонов ты готова удавиться! — Сириус тоже перешёл на крик, желая быть услышанным.
— Дело вовсе не в галеонах! Ты мой сын! Был моим сыном. — Это «был» резануло Сириуса без ножа, и он отшатнулся от матери, оказавшись теперь у стены с огромным гобеленом, на котором было вышито семейное древо Блэков. — Я воспитывала тебя столько лет, ради чего? Чтобы ты предал нас? — продолжала орать Вальбурга, но Сириус уже практически не слышал её. Его взгляд зацепился за выжженное пятно на полотне, прямо рядом с Регулусом.
— Ты что, выжгла меня с древа? — тихо проговорил он, но мать услышала. Она резко замолчала, может быть, обдумывала, что на это ответить. А Сириус перевёл взгляд чуть выше, и увидел ещё одно точно такое же пятно между именами Вальбурги и Сигнуса. — Ты и дядю выжгла… Ненормальная.
— Вы не достойны носить фамилию Блэк, — вновь завопила женщина, вцепившись в спинку дивана, отделявшего её теперь от сына. — Вы оба — предатели. Он посодействовал тебе, пошёл против меня, родной сестры!
Сириус чувствовал, как внутри него всё больше и больше кипела ярость, и, если он сейчас же не уйдёт, она обязательно выплеснется. Он развернулся на каблуках и бегом понёсся вниз по лестнице, не обращая внимания на крики матери, летящие ему вслед. Кажется, сама она не спешила его догонять. Сириус должен был воспользоваться камином, чтобы вернуться обратно в Хогвартс, но, очевидно, он не мог этого сделать, поскольку камин остался позади. Сейчас ему больше всего на свете хотелось просто поскорей выйти из этого проклятого дома. Оказаться как можно дальше отсюда. Он поёжился по старой привычке, пробегая по ступеням мимо прибитых голов эльфов, а в длинном коридоре, ведущем к выходу, наткнулся на Кикимера и едва не упал.
— Прочь с дороги, Кикимер, — прорычал Сириус, отталкивая домовика в сторону так, что тот впечатался в стену. Парень не расслышал его невнятных бормотаний.
Он распахнул входную дверь и оказался на улице, когда кто-то схватил его за плечо. Сперва Сириус подумал, что это мать, но, обернувшись в полной готовности к новой порции словесной перепалки, к своему удивлению обнаружил перед собой Регулуса.
— Чего тебе?
— Сириус, я… — Парень застыл в шаге от брата с вытянутой рукой, не решаясь коснуться. — Мы можем поговорить? — жалобно попросил он, глядя Сириусу в глаза. — Пожалуйста?..
Блэк старший всё ещё тяжело дышал после всех этих криков и забега по лестнице, но гнев постепенно отпускал его. Регулус так на него смотрел, с такой мольбой, что лёд в его сердце треснул. Он задрал голову и, конечно, заметил мать, смотрящую на сыновей из окна гостиной — оттуда отлично просматривалось крыльцо дома. Сириус вздохнул и перевёл взгляд обратно на Регулуса.