Оливия была рада, наконец, встать со своего места и размять затёкшие конечности. Они принялись дурачиться с Аделин, изображая даму с кавалером — музыка подходила только для традиционных танцев, ничего современного — так что им приходилось много импровизировать, накладывая энергичные движения диско и хасла на мелодии из прошлого века. Томас ещё пару лет назад научила Оливию всем самым модным у маглов танцам, и Розье была просто в восторге от всего этого.
Профессора тоже хотели немного поразвлечься: раскрасневшийся Слизнорт вовсю скакал под руку с хохочущей Септимой Вектор, Флитвик едва доставал до талии Авроры Синистры, но им, кажется, это ни капли не мешало. Помона Стебль отплясывала с Хагридом, который никогда не пропускал праздничных вечеров в замке. Дамблдор утащил за собой сопротивляющуюся Минерву, увлекая её в какое-то подобие шотландского танца. Даже профессор Кеттлбёрн пританцовывал за своим столом всеми оставшимися конечностями, широко улыбаясь и размахивая бокалом пунша. Только Ник Харди сидел с каменным лицом, а по обе стороны от него Фелиция Гаруспекс и Аделаида Спаркс — профессор магловедения — безуспешно пытались пригласить его на танец. Невозможный зануда.
Музыка стала быстрее и ритмичнее, на первый план вышла весёлая скрипка, и народ вдруг собрался в круг, держась за руки. Это означало только одно: народный английский танец Барн. Аделин и Оливия оказались между Донной Бруствер с Гриффиндора и Джоном Саммерсом с Пуффендуя. Розье нашла глазами Сириуса, Джеймса с Лили, Питера и Ремуса — они оказались прямо напротив неё. Сириус встретился с ней взглядом и ухмыльнулся, подмигивая. Танец начался, когда все понеслись в одну сторону, и Оливия отвлеклась от Блэка, чтобы не упасть.
Это было весело. Безумно. И самое главное, этот танец предусматривал постоянный обмен партнёрами, так что Оливия предвкушала как можно скорей оказаться в паре с Сириусом. Он хотел того же самого — Розье видела, как он то и дело менялся местами с кем-нибудь, вероятно, прикидывая в уме свою позицию для удачного исхода. Прежде чем у них получилось, Оливии пришлось станцевать с Дирком Крессвеллом, пятикурсником с её факультета, потом ей досталась Марлен Маккиннон, и они обе хохотали до слёз, наступая друг другу на ноги.
Следующим оказался Люпин, и Розье была очень ему рада. Ремус довольно неплохо танцевал, по крайней мере, он не сбивался с ритма. На следующий круг Люпин любезно передал её в руки Сириусу, бывшему до этого в паре с Поттером.
— Ну привет, — ухмыльнулся Блэк, вращаясь вместе с Оливией.
— Привет, — выдохнула она, улыбаясь до боли в щеках.
— Прекрасно выглядишь.
— Ты тоже.
Круг был слишком коротким, так что они не успели больше ничего друг другу сказать. Следующий партнёр уже ждал Оливию с протянутой рукой, а Блэк снова застрял с мухлюющим Поттером. Но этого мимолётного контакта у всех на глазах хватило для того, чтобы Оливия почувствовала щекочущий трепет в животе. Ухмылка Сириуса Блэка не выходила у неё из головы. Это было похоже на самое начало их отношений, когда она даже взглянуть на него не могла без красных от смущения щёк.
Довольно скоро студенты начали понемногу расходиться, и Сириус внезапно настиг Оливию, шепнув ей на ухо пароль от гостиной и попросив не задерживаться тут надолго. Он растворился в толпе, следуя за своими друзьями. Оливия отыскала Аделин у стола с напитками и осушила стаканчик розового пунша, который ей протянула Томас.
— Надеюсь, ты собираешься на продолжение вечеринки к гриффиндорцам? — поинтересовалась Розье, наливая себе ещё фруктового напитка.
— Пф, конечно! Я не собираюсь пропускать такое.
— Тогда пошли прямо сейчас. Всё равно тут уже становится тухло.
В зале всё ещё играла громкая музыка и небольшие группки людей ещё танцевали, но большая часть уже ушла. Аделин пожала плечами, допивая пунш и отставляя пустой стакан в сторону. Девушки выскользнули в коридор и быстрым шагом направились в гриффиндорскую башню. Оливия увидела Эвана, спускающегося в подземелья в компании нескольких других слизеринцев. К счастью, брат её не заметил. Всё пройдёт гладко, убеждала себя она.
— Генрих Восьмой, — произнесла Розье пароль перед портретом Полной Дамы. Рядом с ней на картине была ещё какая-то женщина, обмахивающаяся веером. У пышного подола её платья была плохо спрятана бутылка чего-то алкогольного.
— Совершенно верно, девочки, — согласилась Дама, глупо хихикая. — Но вы не с этого факультета, не правда ли? Сегодня у нас столько гостей, Виолетта, — обратилась она к своей подруге и громко икнула, тут же прикрыв рот ладонью. — Упс, пардон!
— Вы собираетесь открывать нам или нет? — немного грозно спросила Томас, выйдя вперёд и нетерпеливо скрестив руки на груди.
— Ох, ладно, ладно. — Дама махнула на них рукой, и портрет отодвинулся, пропуская девушек внутрь.
Здесь было так людно, шумно и ярко, что первым порывом Оливии было развернуться и сбежать в тихую и наверняка пустую сейчас гостиную Когтеврана, но она подавила это желание и вошла, держа Аделин за руку. Центр гостиной был освобождён для танцев — диваны и столы отодвинули подальше к стенам. Звуки каблуков тонули в мягком красном ковре, Розье захотелось разуться, что она и сделала, скинув туфли рядом с кучей другой обуви — очевидно, многие предпочитали веселиться босиком. Томас тоже с удовольствием избавилась от своих каблуков, облегчённо вздыхая.
Практически половина всех, кто недавно был в Большом Зале, сейчас присутствовала здесь. Когтевранцы, пуффендуйцы, хозяева-гриффиндорцы, конечно. Разумеется, никого из Слизерина. Не то чтобы там совсем не было нормальных ребят, просто так было заведено. Никто из них ни за что не пришёл бы на львиную вечеринку, точно так же, как и ни один гриффиндорец не спустился бы к змеям. Просто так исторически сложилось.
Музыка здесь была намного лучше. Возле окна стоял проигрыватель, и пластинки менялись сами собой, волшебным образом поднимаясь в воздух и опускаясь на место. Сейчас играло что-то незнакомое Оливии, но песня определённо ей нравилась. Мелодия была абсолютно сумасшедшей, кажется, там были даже кастаньеты.
I look inside myself, — пел мужской голос.
And see my heart is black
I see my red door
I must have it painted black
Гриффиндорцы орали — то есть, подпевали — изо всех сил, в особенности Поттер и, конечно, Блэк. Должно быть, песня им очень нравилась. Оливия улыбалась, глядя на них, беззаботных и весёлых. Поттер взобрался на стол и стоял там на коленях, размахивая стаканом с чем-то, что проливалось во все стороны. Блэк прыгал рядом на полу, его мантии на нём не было, рубашка была наполовину расстёгнута, рукава закатаны, развязанный галстук болтался на плече. Он выглядел обворожительно, с этими длинными растрепавшимися волосами.
Лили пыталась заставить Джеймса слезть со стола, но ей это не удавалось. Оливия задумалась, когда они успели так нажраться, если в зале все ещё, кажется, были трезвыми. Хотя она не была так уверена. В гостиной пахло крепким спиртным и немного потом, несмотря на распахнутое настежь окно. Люди танцевали и смеялись, некоторые лениво целовались на диване, некоторые зажимались по углам. Народу было чрезмерно много, но мародёры всё равно оставались в центре всеобщего внимания, как настоящие короли вечеринки. Даже гораздо более тихие Рем и Пит были заметны остальным, благодаря Поттеру, который громко упрашивал их забраться к нему на стол.
— Боже, это самая дикая вечеринка из всех, что я видела в своей жизни! — искренне выдала Аделин. Она жадно рассматривала всё вокруг и не могла перестать растягивать губы в улыбке.
В прошлом году они с Оливией пропустили тусовку — Розье была в дерьмовом состоянии из-за своей семьи и не хотела ничего весёлого, а Томас была слишком хорошей подругой, чтобы пойти развлекаться без неё. Так что теперь они обе наблюдали, от чего отказались тогда.
— Пойдём выпьем, — предложила Аделин и потянула Оливию туда, где, кажется, наливали.
Письменный стол был заставлен стеклянными бутылками и пластиковыми стаканчиками. Там было сливочное пиво, огневиски, даже магловская водка! Томас была просто в шоке, пока Оливия не особо понимала, что это вообще такое. Ещё там были коробки с соком и большая чашка такого же розового пунша, какой был в Большом зале. Оливия налила себе немного и чуть не подавилась, закашливаясь с первого глотка.