Она оставила Сириуса с разбитым сердцем, спешно удаляясь. Гулкий стук каблуков эхом разносился по коридору. Ему было так чертовски больно, буквально физически. Сириус не мог поверить в услышанное, но это на самом деле происходило. Это было реальностью. Он решил использовать последнее, что было в его арсенале.
— Но я люблю тебя, Ви…
Оливия обернулась, остановившись уже достаточно далеко. На мгновение Сириусу показалось, что сейчас она вернётся к нему и рассмеётся. Скажет, что это всё какая-то очень плохая шутка. И он бы даже сразу простил её. Но она этого не сделала.
— Сочувствую, — тихо сказала она. А потом ушла.
Комментарий к Львы и змеи
Я, честно говоря, не понимаю, почему в оригинальной истории Роулинг не описывала ничего, хотя бы похожего на выпускной. Мне кажется это немного несправедливым. Разве после сдачи таких сложных экзаменов, как ЖАБА, студенты не заслуживают праздника? Короче, давайте просто все сделаем вид, что выпускные в Хогвартсе всё-таки есть.
Танец Барн — традиционный английский танец. Просто вбейте на ютубе Traditional English Barn Dance и посмотрите на эту прелесть:)
Песня: The Rolling Stones — Paint it black (я её обожаю, рекомендую!)
========== Собрание ==========
Утром Оливия проснулась под стоны Ирмы, которая страдала от жуткого похмелья после всего выпитого вечером алкоголя. Из душа доносились шум воды и пение Аделин — она всегда просыпалась раньше всех ради квиддичных тренировок, и это вошло в привычку. Фрида тоже вернулась и теперь пыталась урвать ещё хоть немного сна в шумной обстановке спальни.
— Годрик всемогущий, да заткнёшься ты или нет?! — заорала Ирма, бросая подушку в дверь ванной комнаты. Томас запела громче.
— Заткнитесь обе, я ни черта не выспалась, — раздался приглушённый бубнёж с кровати Фриды. Саму её не было видно, только блондинистая макушка торчала из-под одеяла.
— Девочки, существует заглушающее заклинание, если вы забыли, — подсказала им Оливия, зевая.
Обе соседки задёрнули бархатные синие шторки вокруг своих постелей, и больше их не было слышно. Розье же с удивлением обнаружила, что она выспалась и её голова не болит. Это было просто прекрасное утро после вечеринки. Её даже не раздражали завывания Томас, хотя вообще-то петь у неё получалось вполне неплохо. Аделин только что закончила с песней «Best of my love» и теперь начала свою самую любимую «Dancing queen». Настроение Оливии соответствовало этим хитам семидесятых.
Розье потянулась и встала, не желая больше оставаться в постели. Вся комната была залита нежным утренним светом солнца, ещё не слишком ярким. Она подошла к окну, с улыбкой оглядывая потрясающий вид далёких горных вершин, покрытых снегом, купающихся в золотых лучах. Они видели этот вид каждый день на протяжении шести лет, но Оливия всё ещё находила его захватывающим. К этому моменту Аделин вышла из ванной, закутанная в полотенце и с мокрыми волосами. Кажется, у неё тоже не было никакого похмелья.
— Доброе утро, птичка, — весело пропела она, подхватывая с пола брошенную Ирмой подушку и проходя к своей кровати. — Как спалось?
— Прекрасно, — искренне ответила Оливия. Она забралась с ногами на подоконник, обхватив свои колени. — Ну и как так вышло, что тебя засосал Флойд? — Розье ехидно улыбнулась, поигрывая бровями.
— О-у… — смутилась Томас, опустив взгляд. Девушка натягивала свои магловские джинсы и красный лонгслив. Вода с её влажных косичек капала на пол. — Я не знаю! Мне так стыдно, боже. Он мне даже не нравится!
— Ну-ну, — скептически закивала Розье.
— Нет, правда. — Аделин полностью оделась и теперь подсела к Оливии на окно. — Он просто весь вечер тёрся рядом, а я напилась. Он ничего, в общем-то, не урод, конечно, но я…
— Мерлин, зачем ты вообще оправдываешься передо мной? — Оливия сжала руку Аделин, слегка толкая подругу плечом. — Я тебя не осуждаю. Даже если бы ты переспала с ним. Это всё не имеет никакого значения, главное, что ты чувствовала себя комфортно. Ведь так?
— Ну, да… Думаю, я этого хотела.
— Ну и хорошо. Он всё равно больше сюда не вернётся, так что тебе даже не придётся видеть его.
— Да уж, слава богу! Это было бы ужасно неловко.
Девушки спустились на последний в этом году завтрак в Большой зал. Было ещё слишком рано, столы практически пустовали — вероятно, ученики отсыпались после бурной ночи. В основном там сидели младшекурсники, не присутствовавшие на празднике и вечеринке. Оливия села рядом с Аделин, с их курса они были единственными в зале. Розье положила себе в тарелку всего и побольше, наслаждаясь каждым кусочком запеканки, омлета и тостов.
Её настроение стремительно поползло вниз, когда к их столу приблизился Эван. Он был каким-то слишком улыбчивым и весёлым, что было очень странно. Парень сел напротив сестры, пожелал доброго утра ей и подруге и протянул руку к золотистому тосту, который Оливия обильно намазала клубничным джемом. Ви с открытым ртом наблюдала, как её брат вгрызается в него зубами, а после аккуратно промакивает губы салфеткой. Эван Розье решил поесть за когтевранским столом — это что-то новенькое. Томас сидела в молчаливом шоке, уставившись на него и позабыв про свою еду. Эван не обращал на неё никакого внимания.
— Какого дьявола ты творишь? — зашипела на него Оливия, оглядываясь по сторонам в поисках его дружков, но их здесь не было. Эван был совершенно один.
— Завтракаю. — Он пожал плечом и придвинул к себе тарелку с кашей. — Это запрещено?
— Раньше ты никогда не садился за чужой стол. Что случилось?
— Ничего не случилось, моя любимая сестрёнка, — протянул он приторным голосом, улыбаясь, и Оливия фыркнула, закатывая глаза. — Я решил, что нам с тобой нужно налаживать отношения.
— Очень смешно. — Аппетит Оливии испарился, как не бывало. Зато Эван, кажется, наслаждался завтраком.
Аделин явно чувствовала себя не в своей тарелке, она тоже перестала есть и сидела в напряжении, переводя взгляд с Оливии на Эвана. Было видно, что ей хотелось уйти, но она, видимо, не хотела бросать подругу. Ей как полукровке наверняка было особенно некомфортно в компании слизеринца и пожирателя, чьи друзья держали в страхе половину школы.
Эван спокойно доел кашу и налил себе чай с молоком. Его чашка элегантно цокала о блюдце каждый раз, как он отпивал и возвращал её на место. Он раскрыл выпуск Пророка, лежавшего на столе, и завёл светскую беседу, комментируя последние новости. Оливия вообще не понимала, что происходит. Поведение Эвана было ужасно странным, она даже не могла вспомнить, когда в последний раз её брат пытался с ней просто общаться.
Розье подняла взгляд и заметила, что на завтрак пришли мародёры. Джеймс выглядел ужасно: его чёрные волосы, и так постоянно растрёпанные, сегодня походили на воронье гнездо, а лицо было гораздо бледнее обычного. Петтигрю вообще был зеленоватого оттенка и смотрел перед собой отсутствующим взглядом. Люпин ничем не отличался от обычной версии себя, а вот Сириус… Он выглядел вполне нормально, но казался таким мрачным, будто кто-то умер.
Он бросил какой-то странный взгляд на обоих Розье, Оливия поймала его, стараясь ободряюще улыбнуться, но Блэк скривился и резко отвернулся к друзьям. Казалось, что он был готов заплакать. Страх ледяной волной прокатился по внутренностям Оливии. Что-то определённо точно произошло, что-то, о чём она не знала, и ей не хотелось даже предполагать.
— Ты закончила?
— Что? — Оливия не заметила, что брат допил чай и теперь выжидающе смотрел на неё. Ей пришлось приложить усилия, чтобы не сорваться с места и не ринуться прямо к Блэку, выяснить, что случилось. Она подавила этот порыв, решив, что найдёт его уже в поезде.
— Я спросил, закончила ли ты завтракать? — Эван звучал чрезвычайно вежливо и спокойно, и это пугало.
— А, да. Закончила.
— Отлично, тогда пойдём.
— Куда? — непонимающе спросила Розье. Эван вышел из-за стола и, очевидно, ожидал, что она сделает то же самое. Он ждал её, чтобы пойти вместе. Оливия нахмурилась.
— Ты собрала свои вещи?
Людей в зале становилось всё больше, многие из старшекурсников выглядели так, будто им очень плохо. Скорее всего, так оно и было. Когтевранцы подозрительно косились на Эвана, стоящего у их стола, но никто не решался ничего ему сказать. Все просто обходили его стороной и отсаживались как можно дальше. Оливия хотела поскорей избавиться от всеобщего внимания, поэтому встала, улыбнувшись Аделин, и пошла на выход. Эван последовал за ней.