Лапочка грозно выпрямилась во весь свой рост, но Нытик даже не дрогнул. Его кривая чёрная лапка по-прежнему твёрдо стояла на песке.
— Ты не забыл, кто здесь Альфа? — прорычала Лапочка. — Не тебе принимать такие решения!
— О, великая Альфа, я знаю своё место, — с притворным смирением пропищал Нытик и распластался на животе, всем своим видом демонстрируя униженное подчинение. Его тело вжималось в песок, но выпученные глазки смотрели зло и холодно, в них светилось торжество. Он знал, что поставил Лапочку и Счастливчика в безвыходное положение и упивался своей победой. — Но неужели наша новая Альфа боится выслушать волю своей стаи? Неужели ты настолько не уважаешь своего Бету, что при всей стае запретишь его прекрасный, чудесный и справедливый закон?
Лапочка сморщилась, как от боли, и беспомощно повела ушами.
«Не позволяй ему, Лапочка! — взмолился про себя Счастливчик. — Не обращай внимания на этого подлого крысёныша, не предавай Грозу!»
Он знал, что должен промолчать — сейчас Лапочке предстояло доказать свою власть над стаей и показать, что окончательное решение принадлежит ей одной. Застыв, Счастливчик со страхом и надеждой ждал приговора Лапочки.
Альфа глубоко вздохнула.
— Хорошо, — спокойно произнесла она. — Голосуйте. Если кто-то ещё хочет предать своего товарища по стае, пусть скажет об этом вслух! Сейчас же!
Глава XIII
Счастливчику показалось, будто под его лапами вздыбилась Собака-Земля вновь, грозя сбросить его с себя. Он пошатнулся, но устоял. Нет, это тряслась не Собака-Земля, а он, Счастливчик. Наступила такая тишина, что было слышно, как ветер гонит рябь по глади озерца и в долине жужжат насекомые. И в этой звенящей тишине Стрела молча вышла из круга и поставила свою худую лапу рядом с лапой Нытика.
Счастливчик сглотнул, стиснул зубы.
— Мне жаль, Бета, — негромко сказала Стрела. — Но я никогда не верила в то, что Свирепая собака может с нами ужиться. Поверь, я ничего не имею против Грозы, мне не в чем её упрекнуть, просто она… другая. Пусть уходит в свою стаю. Пусть они там сами решают, что с ней делать, нас это не касается.
Счастливчик проглотил злобное рычание.
«Зачем же ты трусишь и не говоришь начистоту? — рвалось у него с языка. — Скажи прямо — пусть Свирепая стая забирает Грозу и убивает её, лишь бы мы были в безопасности!»
Он уже хотел пролаять это вслух, когда вдруг увидел, как старый Бруно медленно выходит вперёд. Около берега Бруно остановился, бросил быстрый взгляд на стаю, а потом с кряхтением поставил свою лапу возле лап Нытика и Стрелы.
— Как ты можешь? — не выдержал Счастливчик, чувствуя себя окончательно преданным. — Ты же знаешь, сколько Гроза сделала для нашей стаи! Она же наша!
Бруно тяжело вздохнул, покачал головой.
— Прости, Счастливчик. Я не хочу, чтобы её убили, но что поделать? Порой приходится принимать очень тяжёлые решения ради общего блага. Если, выдав Грозу, мы избавимся от Стали, если это спасёт нас от постоянного преследования Свирепых, значит, это хорошее решение. — Он громко фыркнул и покачал головой. Было видно, что старому псу немного стыдно за это решение, однако он искренне считает его правильным. — Нужно думать обо всех, а не о ком-то одном… Мы должны немедленно выгнать Грозу из нашей стаи, пока не стало слишком поздно.
Счастливчик с рычанием бросился к Грозе и заслонил её собой, так что молодая собака оказалась зажата между ним и Мартой. Он опустил голову и вздыбил загривок, показывая, что не позволит тронуть Грозу без боя.
Марта сделала то же самое и оскалила свои крепкие белые клыки. Грозно ощерившись, они с вызовом уставились на стаю. Слова были уже не нужны. Всё было ясно и так: всякому, кто захочет прогнать Грозу из стаи, придётся сначала сразиться с Мартой и Счастливчиком.
В стае снова воцарилась тишина. Нытик, Стрела и Бруно стояли на своих местах, крепко вдавив лапы в песок, а Марта и Счастливчик скалили зубы, загораживая Грозу. Судьба Грозы и всей стаи теперь зависела от одной-единственной собаки.
«Мне плевать, что я сам придумал этот дурацкий Закон Четырёх Лап! — рычал про себя Счастливчик. — Я всё равно никому не позволю изгнать Грозу из стаи! Не позволю, и всё — хоть бы там было не четыре лапы, а целых десять!»
Он затаил дыхание, тишина казалась невыносимой, время будто остановилось. Потом Счастливчик услышал шорох лап по песку и задрожал, приготовившись к битве. Кто-то шёл к ним! Он вздрогнул и похолодел, увидев, что это… Лапочка.