– Вы всех мужчин так встречаете?
Вопреки его опасениям, де Круаль не потянулась за пистолетом – она улыбнулась, протянула руку и погладила Леона тыльной стороной кисти по щеке – осторожно и ласково, как, должно быть, гладила домашнего кота, если, конечно, он у неё был. От прикосновения затянутой в перчатку руки по спине Леона пробежала дрожь, не имевшая отношения ни к холоду, ни к страху.
– Что? – выдохнула его собеседница, приподнимая его голову за подбородок.
– Я надеюсь, бомба рванёт, – Леон понимал, что в его словах мало смысла, но необходимо было что-то сказать – чтобы де Круаль не думала, что от её действий он потерял дар речи. А он, признаться, был очень близок к этому.
– Может, и рванёт, – она улыбнулась ещё лучезарней, чем раньше, и придвинулась ближе к капитану, коснувшись его бедром. Длинные рыжие локоны щекотали Леону шею, горячее дыхание обжигало лицо, от оказавшихся так близко зелёных глаз и алых губ темнело в глазах. Он опустил глаза, но лучше не стало – взгляд сам собой упал на вздымающуюся грудь де Круаль, затянутую тёмной тканью. Вырез у дорожного платья был невелик, но фантазия услужливо обрисовывала Леону всё, что оно скрывало.
– Нравится? – промурлыкала соблазнительница.
Слова кончились, и Леон просто кивнул. Ему уже было тяжело дышать – впрочем, де Круаль, судя по её участившемуся дыханию, тоже.
– Ларец с сокровищами, ранее находившийся у Мазарини, похищен монахами, – прошептала она.
– Я знаю, – Леон с трудом нашёл в себе силы оторваться от её груди и посмотреть в глаза.
– Вы поможете мне забрать его? – выдохнула де Круаль.
Леон уже готов был кивнуть, но тут пробудились остатки разума.
– Как? Вы предлагаете мне в одиночку сразиться с десятком монахов? Подождите, пока прибудут мои люди, и тогда...
– Сражаться будете не вы, а дети мушкетёров, – де Круаль негромко рассмеялась и снова погладила его, на этот раз по шее. Опустила руку ниже, на грудь, скользнула туда, где расходились края рубашки... Леон знал, что она чувствует бешеный стук его сердца.
– Ни вам, ни вашим людям не придётся ничем рисковать, – проворковала она.
– Обещаете?
– А вы поверите моему обещанию? – по-прежнему держа одну руку под рубашкой, другую она запустила в волосы Леона, перебирая жёсткие светлые пряди, наматывая их на пальцы.
– Нет, – ответил он. Де Круаль одарила его очередной улыбкой.
– Правильно. Тогда надейтесь, что всё пойдёт так, как я задумала, и вам придётся лишь проявить немного хитрости, чтобы получить ларец. Может, и помощь гвардейцев вам не понадобится...
Она придвинулась ещё ближе, и у Леона, чьё тело жадно отзывалось на её ласки, вырвалось:
– Зачем вы это делаете?
– Вам не нравится? – де Круаль убрала руку из-под его рубашки.
– Очень нравится. Так нравится, что я боюсь не сдержаться...
– Вспомните про пистолет, – она чуть отстранилась и кивнула на сиденье, – это вас охладит.
– Нет, – Леон покачал головой. – Совсем не охладит.
– Тогда вспомните про бомбу.
– Я только о ней и думаю. Интересно, что крепче – ваша бомба или моя шпага?
– Леон, вы забываетесь.
– Уже давно забылся.
– Я позвала вас сюда не для развлечений, – де Круаль убрала руку от его головы, впрочем, её лицо по-прежнему выражало заинтересованность.
– Дети мушкетёров сейчас развлекаются в трактире, – возразил Леон, – почему я не могу?
Эти слова были последними, которые он произнёс перед тем, как терпение иссякло, и капитан бросился в атаку на де Круаль – одной рукой обхватил её за плечи, другую запустил в волосы и впился поцелуем в губы. Она не оказалась неприступной крепостью и не была разозлена его наглостью – напротив, она с жаром ответила ему, снова лаская его под рубашкой, гладя плечи и спину, перебирая волосы... Леон обнял её за талию, сминая ткань платья, и де Круаль позволила ему это – но когда он коснулся её груди и потянул за шнуровку, она резко выпрямилась и оттолкнула его.
– Не сейчас, Леон, – де Круаль с трудом переводила дыхание.
– А когда же? – капитан снова потянулся к ней, и де Круаль снова его оттолкнула, на этот раз сильнее.
– Не вынуждайте меня брать оружие! Когда вы... охх... добудете для меня сокровища... получите всё желаемое.
– Обещаете?
– Обещаю... хотя вы всё равно мне не поверите, – она потянулась к окну и приподняла шторку, впуская в карету порыв свежего ветра, потом взяла с соседнего сиденья веер и принялась обмахиваться им с таким непринуждённым видом, как будто находилась на балу у короля, а не обнималась с капитаном гвардейцев в тесной карете.
– Помните о монахах, – заметила она, видя, что Леон всё ещё пожирает её взглядом, – и о детях мушкетёров. Они в любой миг могут оказаться рядом, и мы не можем тратить время на... развлечения.