Лера нарочито испуганно указала пальцем на распахнутую дверь.
Баба Нина в одно мгновение оказалась рядом с ней и с любопытством заглянула в кабинет.
— Надеюсь, ты там ничего не трогала? — спросила она по-деловому.
Когда-то Нина Федоровна работала следователем, а потом состарилась, потеряла былую хватку. Но даже выйдя на пенсию, постаралась оказаться поближе к юриспруденции в любом ее проявлении.
— Я даже не заходила, — потрясла головой Лера. — Там так жутко.
На самом деле ей было больше любопытно, чем страшно.
— Мне бы сумку забрать, — проговорила она жалобным голосом.
— Стой, где стоишь, — указала пальцем в пол баба Нина, а сама, изящно лавируя между бумагами, разбросанными по полу, проскользнула до распластанного на столе тела, приложила палец к яремной вене.
— Труп, — вынесла она вердикт.
Схватила, висевшую на стуле Лерину сумку и так же изящно, стараясь не наследить, вернулась в коридор. Подслеповато щурясь, потыкала пальцами в телефон — вызвала «скорую» и полицию.
— Вались отсюда, — приказала баба Нина. — Без тебя взрослые дяди и тети разберутся, что здесь произошло.
Лера сунула папку в сумку и собралась уже исчезнуть, как приказали — второй раз за сегодня, но на всякий случай поинтересовалась: — А кто тело обнаружил? Спросят же.
— Спросят, — согласилась баба Нина. — Скажу, я и обнаружила. А почему меня потянуло в коридор? Звук подозрительный услышала. Все, иди отсюда. Все равно ни ты, ни я ничего не видели и не слышали. Затаскают по кабинетам, знаю я молодых и активных. А ты на пляж иди или еще куда, где много народа… Чтобы видели тебя…
Бежать надо. Лера потерла подбородок рукой, поправила сумку на плече. Только куда? Баба Нина явно что-то знала, но скрывала. В контору с улицы не попасть, хоть и первый этаж: на окнах решетки с замками, даже в туалетах, — рамы не распахнуть. Ключи от решеток на вахте и у хозяев кабинетов. Преступник мог пройти в контору только через дверь. А почему она решила, что через главную? А не через запасный вход? Нет, через запасный можно только выйти — снаружи не было ни замочной скважины, ни ручки. Гладкая железная дверь.
Жаль, что мысль проверить запасный выход пришла ей так поздно — ну не возвращаться же на самом деле. В конторе, скорее всего, уже и полиция, и «скорая». Придется давать ненужные объяснения.
Бежать. И подальше. Почему-то Лере казалось, что это правильная мысль…
К сестрам нельзя — у них дети, мужья. Опять начнутся ненужные расспросы. А вот к брату вполне можно нагрянуть. К тому же тот обещал свозить ее во Владимир. Самое подходящее время напомнить об этом…
Дома Лера быстро покидала вещи в небольшой чемоданчик — купальник, пара платьев, джинсы, свитер, зонтик. Лето — больше ничего и не нужно. Денег немного, но на поезд до Нижнего Новгорода хватит, даже в купе. А дальше сядет на шею брату. Когда все образуется, попросит отправить ее домой. С вокзала перед самой посадкой позвонит родителям и Льву Борисовичу, чтобы не теряли ее. Все…
Нет, не все. Чемодан сильно бросается в глаза — сразу видно, что человек собрался уезжать.
Лера вытряхнула вещи на диван. Купальник, смену белья, свитер на случай холодной погоды она возьмет, все это легко уместится в ее холщовой сумке, с которой она ходила последнее время, и которая ни у кого не вызовет подозрения, — остальное на место, а чемодан назад в кладовку на полку. Солнечные очки для довершения образа и широкополая шляпа — она собралась на пляж.
На выходе кинула взор в зеркале на свой «пляжный образ» и снова вернулась в комнату. Стянула джинсы, сунула их тоже в сумку, надела платье в пол, в которое облачалось раз в году. Вот теперь точно все. Но, подумав, сняла и платье, заменив его шортами и футболкой.
— Куда собралась?
Из комнаты выплыла заспанная младшая сестра Машка и встала, подперев косяк и закрывая проход в прихожую.
— Не видишь, на пляж, — огрызнулась Лера.
— Ну-ну, — хмыкнула девушка, окидывая сестру скептическим взглядом. — В разгар рабочего дня?
— Меня отпустили.
Тут Лера не солгала ни на йоту — и Лев Борисович, и вахтерша настоятельно советовали ей покинуть контору. Что она, в конце концов, и сделала. А на пляж или не на пляж отправится — это никого не касалось.
— Ну-ну, — снова хмыкнула Машка, пропуская сестру ко входной двери.
— А ты бы спала по ночам, — предложила Лера, — а не в инете зависала до утра.
— А вот это тебя не касается, — разозлилась Машка. — У меня каникулы. И как хочу, так и провожу их.
Громко хлопнув дверью, она снова исчезла в своей комнате.
«Глупая девчонка», — теперь почему-то разозлилась Лера, скорее всего, потому что совершенно не ожидала и не желала встречи с сестрой. Младшие в деревне у дальней бездетной родственницы набираются здоровья на свежем воздухе и на козьем молоке, а Машка, решившая, что она уже выросла, как никак уже восемнадцать, ехать в деревню наотрез отказалась.