— Не знаю. Мы это не обсуждали, Саша кажется готовит какой-то сюрприз. А он вас еще никуда не приглашал? — вставая на носочки и затаив дыхание в ожидании примет ли Сашина мама мою лож.
— Нет. — удивилась она, а я поморщилась, ругая про себя Сашку, который упустил этот момент из вида, и теперь я отдуваюсь за него.
— Он домой вернется, я его спрошу, и мы вам позвоним. Хорошо? — в волнительном разговоре, я дошла аж до кухни и зачем-то открыла холодильник.
— Хорошо, а Саша что не дома? — опять удивление в голосе Людмилы Николаевны и про себя я даже обматерила Сашу.
— Да, он в магазин поехал, за продуктами. — больше ни чего в голову не шло, тем более что я стояла возле открытого холодильника и пялилась на продукты.
— А! Ну хорошо, я жду вашего звонка Анечка! — Людмила Николаевна поверила в мое вранье, и довольная им попрощавшись положила трубку.
— Вот гад! — обласкав Сашу в слух, я начала рыться в холодильнике, в сильном желании что-то съесть, не смотря на то что я не так давно хорошо поужинала.
Не помню, чтоб я когда-то ела из-за нервов, наоборот кусок в горло не лез, максимум кофе. С тоской глянула на кофе машину, Саша меня так и не научил ею пользоваться. И порывшись в шкафах я не нашла никакого кофе кроме коробок с капсулами. Кофе не видать, как своих ушей пока не вернется Саша.
Я соорудила себе огромный сэндвич и усевшись на кухне за стол, жуя его и запивая йогуртом, попыталась позвонить Саше. Весь день я ему не звонила, боясь помешать. Но сейчас нужно было что-то решать с рестораном. Но увы. Абонент не абонент пролепетала милая дама в трубку, продублировав свою речь на английском.
— Ну супер! — я встала, и подошла к окну.
Элитное жилье, а вид скучный. То ли дело там, где я снимала квартиру или у меня на родине. Вечно какие-то разборки во дворе, парковка заставлена разношерстными машинами, частенько не вывезенная вовремя помойка из-за ранее упомянутых машин, которые влезали впритык к мусорным бакам. Детишки, собачки. Шум, гам. Можно было смотреть в окно часами, чем я и любила заниматься, а тут и глазу то зацепиться не за что. Чистенько, пусто и тихо. Тоска за дорого. Вот как я бы назвала этот жилой комплекс.
На часах уже было за полночь, но я не спала. Так и не смогла дозвониться до Сашки и сильно нервничала. Не знала куда себя деть. Кому звонить?! Из номеров в телефоне по поводу Саши, я могла набрать только его маме, но не решалась это сделать. Наврав еще четыре часа назад о том, что Саша поехал в магазин, я не имела права сейчас волновать ее тем что он до сих пор не вернулся домой.
Я гнала от себя дурные мысли, стараясь утешить себя представляя, что он сейчас с Кристиной или на худой конец с братом, хотя почему на худой самой было не ясно. Последняя мысль как оказалась была правдивой. Внезапно на телефон стали приходить сообщения что абонент в сети. Но я не успела набрать Сашу, приняв входящий вызов.
— Дорога! Любимая моя, будущая свинья! Ой! Пардон те! Жена! Жена! А я да! Свинья! — на том конце был пьяный Саша.
— Саша! Ты где?! — я была одновременна рада что он как минимум жив и невероятно зла что он заставил меня так нервничать и выкручиваться перед его мамой как змею на раскаленной сковородке.
— Мы тут! В холмах! Красных! С Димкой! Я это…не жди меня короче! Мы это…мальчишник у нас! Все! Чмоки, чмоки заинька! Ложись баиньки! — не дав мне даже слова вставить, Саша прекратил пьяный поток слов короткими гудками.
Ну ладно. Успокоившись что он жив и с братом и отлично врет даже, будучи пьяным, я отправилась спать, со спокойной душой.
ГЛАВА 8
Дмитрий.
— Доброе утро Дмитрий Анатольевич! — слишком громкое приветствие секретарши, когда я поднялся после вчерашней пьянки с братом в приемную своего кабинета ударило по мозгам.
Я сморщился в приступе резкой боли в ушах.
— Что же вы такая громкая то Ольга Владимировна? Таблеточка у вас от головы имеется? — слова давались с трудом.
— И минералочки? — проницательный секретарь был на вес золота, и я всегда пропускал мимо ушей дурацкие шуточки своих друзей по поводу своей пятидесяти пятилетней помощницы.
Никакая сногсшибательная молодая писюха не заменит своей фигуркой жизненного опыта и профессионализма во всем, даже в вопросе выхода из тяжкого похмелья.
— И минералочки! Точно! — если бы не субординация я б сейчас признался Ольге Владимировне в вечной любви и преданности, но вместо этого просто прошел в свой кабинет, уверенный что через час я буду если и ни как огурчик, то хотя бы ни как полутруп.