Анна.
Из ванны я не вышла, а буквально выползла, согнувшись в три погибели. По началу мне не было больно и крови не было, я знала, что такое бывает, может поэтому Дима ничего и не понял. Но, когда отошла более-менее от шока, весь низ так заболел что я даже выпрямиться не смогла. Доковыляла до коридора, в сумке были обезболивающие таблетки, проглотила сразу две для верности. Пришлось ползти еще и на кухню, таблетки встали в горле без воды.
Затем предстояла нелегкая для меня в таком состоянии задача, одеться так, чтоб Саша ничего не заметил. Скрыть разбитую коленку и синяки на ногах от Диминых рук, было еще просто. Но что делать с шеей я не представляла. У меня, конечно, была водолазка с высоким горлом, но спереди на груди была вставка из кружева, не очень-то актуально при болезни. Пришлось одевать новый свитер, толстый и жаркий, но его горло отлично скрывало всю шею. Чтоб окончательно не свариться, я приоткрыла окно. В комнате стало прохладно так, что, спрятавшись под одеялом, даже в свитере было комфортно.
Слез уже не было, все выплакала еще в ванной комнате. Поэтому просто горестно-прерывисто вздохнула, закрыв глаза и подтянув коленки к ногам постаралась уснуть. Долго мучиться не пришлось, вкуснейшее из блюд в земном пиру накрыло меня сразу же как только подействовали таблетки. Боль отступила, уступая сну.
ГЛАВА 20
Анна.
Легла я в постель где-то в двенадцать, а когда за окнами уже были сумерки, меня разбудила Кристина.
— Привет подруга. Мне Саша сказал, что ты заболела. Я тебя лечить приехала. — Крис сидела на краю кровати, и улыбаясь, покачала перед моим лицом пакетом с апельсинами и какой-то черной бутылкой.
— А сколько времени? — спросила ее и правда почувствовала, что горло болит.
— Семнадцать часов! Сорок три минуты! Давай вставай триатомовый клещик! — Крис отрапортовала время и обозвав меня неведомой мне тварью сдернула с меня одеяло.
— Нуу… это что такое? Кто так болеет то?! Давай вставай, болеть надо красиво. — с этими словами она опустила пакет на пол, вскочила с кровати и распахнула шкаф.
Пока я приходила в себя, сползая на край кровати, она звонко откидывала вешалки с нарядами в сторону.
— Вот! В этом платье болеть куда приятнее, точнее лечиться. — Крис достала из шкафа кашемировое голубое платье, успевшее стать любимым, с горлом, но с недостаточно высоким чтоб прикрыть засосы.
— Крис не надо. Тут вот. — я оттянула ворот.
Я решила молчать о случившемся, не могла рассказать бы ни маме, ни Саше. Но мне необходимо было выговориться и Крис показалась мне лучшим вариантом. Я подумала, что она не расскажет. А может что-то посоветует, как психолог.
— Дима? — склонившись над моей шеей и изучив багровеющие кровоподтеки, заключила, но все же с вопросом.
Обида накатила новой волной, и я лишь кивнула, роняя слезы.
— Не реви. Давай одевай платье, я пойду пока музыку врублю и апельсины помою, а корица есть? — Кристина подхватила пакет и застыла с дурацким вопросом в дверях.
— Я вообще то не хотела Саше рассказывать. — утерла слезы и кое как встала с кровати, действие таблеток прошло и каждое движение было довольно болезненным.
Хотела повесить платье в шкаф, но Крис не дала. Прикрыв шкаф, она посмотрела на меня с ног до головы с открытым ртом, похлопала ресницами словно смахивала ими удивление. Она словно потухла.
— Саши не будет, он дает показания и это на долго. Одевай платье, я жду тебя на кухне. — уже каким-то безжизненным голосом произнесла Крис и словно в шоке вышла из комнаты.
Какие еще показания? Вопрос про Сашу теперь волновал меня больше, чем резкая смена настроения и поведения Крис и собственных проблем. Мне необходимо было знать, что причина его превращения из теплого и родного Сашки в чужого и холодного Александра все же не во мне.
Я довольно быстро переоделась для своего состояния, когда каждое лишнее движение отдается болью. Вышла на кухню, по которой разносился запах корицы. Крис при мне опрокинула в рот темно-коричневую жидкость из рюмки и закусила долькой апельсина. Судя по шкуркам, лежавшим рядом, это была уже третья.
— Как это случилось? Пей! — она спросила и придвинула мне рюмку сверху лежала долька апельсина, щедро усыпанная корицей.
Я послушно повторила ее маневр. В рот попал ароматный алкоголь, до настоящего времени мне не известный, явно крепкий, но не резкий и пился довольно легко, имея приятное, богатое послевкусие, долька апельсина с крицей удачно дополняла этот букет вкусов и ароматов. По телу разлилось обволакивающее тепло. На столе кроме апельсинов ничего не было, и я прошла к холодильнику чтоб сообразить, что поесть, начав пояснять все Крис без особых подробностей.