НЕ ПРИЗНАННЫЕ ПОРОДЫ
Случилось это в Крыму, в середине IX века. Некий новгородский князь Бравлин пожаловал на черноморское побережье, типа, попить вина и покупаться. Ну, а на случай негостеприимности местного населения, прихватил с собой верную дружину. Ну и началось… В Керчи поскандалили — сожгли Керчь, в Корсуне на князя не так посмотрели — сожгли Корсунь. Дошёл черёд и до славного города Сурожа (сейчас Судак). Там, признаться, население уже было наслышано о Буравлине и так просто его в город не пустили. Две недели пускали в гостей калёные стрелы и лили горящую смолу с крепостных стен. Но, пал и Сурож. Князь лично посетил местный храм, где хранились мощи св. Стефена и забрал всё более-менее представляющее для него ценность. Вот тут-то его и парализовало. Лежит он в своём шатре, советуется с военачальниками. Те и говорят, что дело тут нечисто и, неплохо бы, церковную утварь всё же вернуть. Вернули кресты, иконы, кадила — князюшка смог пальцами ног шевелить. Покинули город — ноги начали сгибаться. Понял Бравлин, как ситуацию исправить. Вызвал к себе местного священника Филарета и крестился. Затем всё, что сжёг и поломал, отстроил. Денег всем дал, больницу открыл, школу отремонтировал. Тут здоровье к нему и вернулось. Пришёл он к Филарету и просит, нельзя ли ему, мол, домой, в Новгород отбыть. Священник милостиво разрешил, но приставил к нему парочку гончих, дабы те всегда следовали за ним и напоминали о св. Стефене. Так, в компании собачек, без добычи, но зато, здоровый и просветлённый, князь и отбыл на родину.
Если верить легендам, то Собака Бали жила в Индонезии задолго до появления человека. Загорала на белоснежном песке, купалась в ночном океане, лакомилась омарами и дремала у костра. Правда это или нет, неизвестно, но к первым английским морякам, аборигены вынесли именно её. Собака Бали возлежала на носилках красного дерева, украшенных цветами лотоса и пальмовыми ветвями. Задумчиво оглядев гостей, она доброжелательно улыбнулась и промолвила: — Мы очень рады…
Шли годы. Она, в ожерелье розового жемчуга, вела неспешные беседы на губернаторских балах, поражая гостей знанием этикета и благоразумием. Сопровождала высокопоставленных гостей в поездках по острову. Занималась благотворительностью…
На материках грохотали войны. Менялись границы и названия стран. В порт пришёл первый пароход. По дорогам загрохотали грузовики. Собака Бали в соломенном канотье танцевала фокстрот. Махала платком, вслед уплывающим броненосцам. Училась смешивать коктейли. Одетая в льняной балахон, курила марихуану на берегу океана.
Начал искать её фотографии в интернете. Не нашёл. Так, какие-то мутные воспоминания очевидцев. Как будто её и не было…
Когда среди обычных жёлтых южных гончих родилась первая с чёрной маской, немедленно разразился скандал. Чисто жёлтый папаша напился со своими братьями, и они грозной компанией отправились по окрестностям, искать кого-нибудь с чёрной мордой. Дамы с пристрастием допрашивали несчастную мать, не принимая во внимание её жалкий лепет о законах Менделя, генах и мутациях. Впрочем, новорожденный щенок был столь мил, что родственники скоро успокоились и полюбили малыша… Нет, не так!
Однажды на псарню с жёлтыми южными гончими забрёл угольно-чёрный восточный гонч. Наутро хозяин выловил его и вышвырнул прочь, но было поздно. Через несколько месяцев собаки разродились жёлтыми щенками с чёрными хвостами, ушами, лапами, спинами и пятнами. Мало того, встречались абсолютно чёрные экземпляры с жёлтыми усами и голубыми глазами… Нет, не то!
Вот, как всё было! Моду на чёрные маски принёс на юг Калифорнии некий Диего де ля Вега, более известный под псевдонимом Зорро. Объявив войну коррупции, стяжательству, работорговле и угнетению беднейших крестьян, дон Диего стал кумиром революционно настроенных масс. Дабы поддержать своего героя, пламенные селекционеры юга приступили к выводу коров, овец, свиней, кур, кошек и собак, морды которых украшали чёрные полумаски…