— Свободен! Следующий! — рявкнул командир.
Я отошёл к левой стене, возле которой собрались остальные допрошенные. И стал думать.
Во-первых, пока непонятно, что происходит. Для чего семья устраивает эти массовые допросы и шмон личных вещей? Я отсюда слышал грохот наверху — солдаты там явно не церемонились и переворачивали комнаты вверх дном.
Но пока слишком мало информации, чтобы делать выводы. Надо дождаться, когда нас отпустят, походить по городу и поспрашивать у людей (или просто послушать их разговоры).
Во-вторых, сегодня я узнал значение нового слова — «унижение». До этого как-то не доводилось с ним сталкиваться. Большинство встреченных людей делились на союзников, с которыми я объединялся, и врагов, которых я убивал. Самым несправедливым, что со мной происходило, было рабство у Меркела. Но он хоть и ни во что не ставил своих рабов и не стеснялся пускать их на убой, но не стремился унизить. Он был хоть и ублюдком, но при этом человеком практичным.
Но вот эти солдаты — совсем другое дело. Ничто не мешало им дать людям одеться и разговаривать с ними повежливее. Но они как будто специально упивались своей властью. Демонстративно показывали, что им можно ВСЁ. И мне это совсем не понравилось.
Сейчас нападать на солдат было неразумно, но я запомнил лицо командира. Потом выясню, как проходит быт семейных солдат, какой у них распорядок дня и в какое время к ним легче всего подобраться.
Вчера я устроил охоту на Меркела, составив хитрый план по заманиванию вглубь зоны с последующей засадой. И мне это понравилось. Не просто напасть на бандита или монстра, а сделать целью человека со статусом, уверенного в своей защищённости и неуязвимости. Превратить охотника в жертву. Посмотреть на его лицо, когда он поймёт, что проиграл, понаблюдать за его жалкими попытками выкрутиться и заговорить мне зубы. А затем убить. Память назвала это «охотничьим азартом».
Через несколько минут унижение закончилось. Допросив последнего постояльца, командир забрал у солдата список и изучил его.
— Уходим! — скомандовал он своим. Но напоследок повернулся к нам. — Когда мы уйдём, стоять так ещё минуту! Узнаю, что кто-то пошевелился хоть секундой раньше — будет наказан!
С этими словами они ушли. Повисла тишина. Постояльцы нерешительно переминались с ноги на ногу, испуганная хозяйка стояла в другом углу вестибюля и тоже не знала, что делать.
Во мне возникло желание плюнуть на приказ командира и подняться в комнату. Память назвала это «гордостью». Но я заткнул её подальше. Если ты такой гордый, Рахт, чего ж убегал сверкая пятками от варга, а не встретил его лицом к лицу? Зато в конце жив остался я, а не варг.
— Всё, минута прошла. Вроде… — сказал один из постояльцев, и один за другим они начали подниматься по лестнице.
Я тоже поднялся и оценил ущерб. Видно было, что солдаты не церемонились. Вся комната была перевёрнута вверх дном, содержимое моего рюкзака вытряхнуто на пол, карманы одежды вывернуты. Хорошо, что пожитки у меня самые обычные, а всё ценное хранится внутри тела. Из подозрительного у меня разве что фиолетовые коробочки от лутбоксов. Хорошо, что догадался оставить их в тайном убежище в зоне.
Одевшись, я вышел в коридор. Хозяйка бегала по этажу, заглядывала в комнаты и охала-ахала, прикидывая нанесённый ущерб.
— И кто ж всё это оплатит⁈ — спросила она.
Естественно, никто не ответил и не вызвался покрыть ущерб, нанесённый семьёй. И семья тоже явно не будет ничего компенсировать. Но это уже не мои проблемы. Я спустился вниз и вышел на улицу. Пора добыть информацию.
Я ходил по улицам, наблюдал за происходящим и слушал разговоры людей. Похоже, шмон и допрос сейчас проходят по всему городку. Солдаты Маркхейров вламываются в гостиницы, бары, казармы и частные жилища и проводят перепись всех обитателей городка. Народ возмущается, но понимает, что против семьи не попрёшь. Пойдёшь на открытый конфликт — в лучшем случае переломают руки и ноги, в худшем — вообще убьют.
То и дело встречались бегающие по улицам отряды солдат — всё в тех же синих пластинчатых доспехах. Они ходили по городу, сверялись с какими-то списками (видимо, там были отмечены уже посещённые адреса). На моих глазах очередной такой отряд вломился в одно из зданий и устроил там шмон.
До прохожих они тоже иногда докапывались, если те выглядели подозрительно. Поэтому я старался вести себя естественно. То есть выглядеть недовольным и в то же время напуганным.
Также удалось узнать, кто конкретно стоит за устроенным в городке шухером. Два имени — Тарн и Эльва. Как я понял, это наследники семьи Маркхейров, отправленные в зону, чтобы набраться опыта в сражениях и управлении людьми. Ещё вчера они посылали солдат охотиться на инсектоидов, а самым вопиющим актом беспредела был оккупированный магазин. А сегодня вдруг начали кошмарить и унижать всё местное население.