- Добрый вечер, Бегли, – эта фраза привела меня в себя. Оказывается я уже дошёл до дома Майи, может быть даже окликнул тетушку Мамагюль (Я всегда по детской привычке зову ее, когда ее сын Ораз отсутствует) Но как всегда у порога стояла улыбчивая Мая. Не успел я ответить на приветствие, как за ней появилась незнакомка с бело-круглым лицом. Наверное, она была низкого роста, потому что пристально глядя на меня через плечо Майи она то равнялась с ней, то уменьшалась. «Бегли, наш пастух села» охотно сообщила ей Мая. Незнакомка фыркнула, не дождавшись окончания предложения. И я сразу очнулся
- А где Ораз? – я задал вопрос, который появился в моей голове минуту, нет мгновение назад. Должно быть, я задал его с раздражением, потому что с улыбкой отвечающая на спокойные вопросы, а со смехом, отвечающая на улыбку, Мая переменилась в лице. Она приняла серьёзный вид
- Что случилось? Все в порядке?
Я сожалел о «содеянном», почувствовав тревогу в ее голосе. Она начала спускаться с пятой лестницы, которая лежала между нами, словно гора, покамест спрашивала. Когда она встала передо мной, я действительно увидел скрытую тревогу, неизвестное опасение в ее глазах. Подобно глазам в ловушку загнанной лани, ее заботливый взгляд потушил «мой внутренний пожар» и успокоил меня
- Нет, ничего серьезного. Только хотел кое о чем спросить…
После этого ее лицо просветлело. Я сам был рад появившейся легкости между нами. Тихо веющий ветер все пытался распространять эту радость вокруг. Тогда и мне достались от его нежных потоков, они маленько поглаживали мой лоб. Оказывается, я вспотел за это время.
- Тебе сказали, когда свадьба? – спросила Мая, не переставая улыбаться. – Ах, да, как они скажут-то? Вот приедет Ораз, сам отнесет вам приглашения. Ближе к обеду сватались, – добавила она, теребив ладонь о ладонь. Я слушал эту новость с удивительным смирением. Мне показалось, что именно так и должно было произойти. Если бы мне час назад сказали обратное, то, что я сейчас слышу от Маи, я бы сокрушил все на своем пути. Мир рухнул бы для меня. А на тот момент мне показалось, что все должно быть именно таким, как сейчас есть. Мая в свою очередь что-то рассказывала о предстоящей дате свадьбы. А я стоял как столб, по привычке не имея у себя силы выговорить хотя бы что-нибудь. Я стоял под впечатлением ее неземной красоты, особенно выделяющейся, когда она бегло пытается кое-что рассказать. Ее лицо, похожее на овальное шелпе (украшение), производило впечатление неземного человека. В ее лице все было так уместно расставлено, все так с тонкостью «нарисовано», что оно казалось «правильным» Это вынудило бы назвать ее «куклой», оставь ее игривые глаза, радостно бегающие в обе стороны, без действия. Хорошо, что они не лишены движения. Иначе, она была бы похожей на статую, к которой никто не осмеливается близко подойти, тем более дотронуться. Во время ее волнения, ее быстроты в разговорах, ее спешки в выражениях, то правильное лицо оживлялось и, приняв оттенок розы, становилось похожим на лицо простого смертного. Ах, Мая, Мая… Осчастливит ли тебя твой избранник? Побалует ли он тебя как девочку, не желая испортить твою невинность? Успокоит ли его твой смех, что будоражит даже птиц? А я столько раз вслушивался к нему с замиранием сердца. Однажды, когда шел пасти скот, воробушек, чуть ли не оставшийся у моих ног, так спел отчаянно, что мне вспомнился твой смех. Я слышал твой смех, когда шел в море навстречу русалке, когда она на мгновение подымаясь вверх хвостом, била воду и шуршала, когда брызги волн со спешкой сливались с морем, даже в звуке скрипучего ведра, которое мама носит собой каждое утро, чтобы доить коров – во всем этом я слышал твой смех.