― Я с удовольствием поучаствую в вашем разговоре, ― вклинился он, прерывая гневный монолог Вистиана.
Тот обернулся, хмуро глядя на Жнеца, а затем со вздохом опять повернулся к Глуриану.
― Не больше часа. Буду ждать вас в кафе, ― бросил он так, словно делая одолжение.
Жнец проводил взглядом демона, покидающего его квартиру, а затем скрестил руки на груди. Глуриан растирал предплечья, желваки ходили ходуном на вытянутом остром лице. Он явно сомневался, а Сайрусу не нравилось видеть неуверенность.
― Ты хочешь залезть ко мне в голову? ― спросил он.
― Да.
― Но ты колеблешься, потому что?..
― Не беспокойся, я не поджарю твой мозг, я просто не до конца уверен, что все получится. Садись, ― он указал рукой на диван, затягивая потуже пояс халата.
Сайрус сел, ожидая вновь вторжение в свою голову и полеты по памяти. Но в этот раз все было по-другому. Отодвинув журнальный столик в сторону и присев на корточки, Глуриан взял Жнеца за руки, закрыв глаза. Его татуировки зашевелились активней и начали перетекать к нему. Сначала символы коснулись пальцев, затем кистей, потом запястий, а дальше перетянулись и на предплечья. Сайрус ничего не чувствовал, зато по лицу Высшего видел, насколько ему дискомфортно. Прохлада слегка касалась кожи, подобно пролетавшему мимо ветерку, но чем больше магия Высшего проникала в Жнеца, тем отчетливей тот ощущал давление. Покалывающая легкая боль появилась над правой бровью, и Сайрус зажмурил глаз. Он старался не отводить взгляда от магической татуировки, что оплетала его руки, но, когда обжигающая боль перескочила на лоб, как лава, растекаясь по лицу, он не смог больше сдерживаться. Ему хотелось сжать каждую мышцу, возможно, вырвать себе глаза от того, как сильно те горели. Он напрягся всем телом, жмурясь со всей силы. Лучше бы его снова прокатили по коридорам памяти, швыряя по комнатам. Он хотел спросить долго ли еще все это будет продолжаться, но не мог пошевелить губами. Руки же продолжали чувствовать холод, тогда как лицо, казалось, окунули в чан с кипятком.
В какой-то момент Жнецу показалось, что его целиком охватила агония, сознание перестало подчиняться ему, и не контролируя себя, он вскочил с дивана, отталкивая Высшего назад. Вытянув руку в сторону, он раскрыл ладонь. Глаза сверкнули синим, а зонт моментально оказался в крепкой хватке. Он наставил сияющий меч на Глуриана, тяжело дыша. Только тогда, когда Жнец ощутил свою силу, а пальцы привычно сжимали рукоять клинка, он начал приходить в себя. Осознанность возвращалась, и, увидев лежащего на ковре Высшего, опирающегося на локти и довольно улыбающегося, Сайрус опустил меч.
― Что это было? ― прохрипел он и взглянул на свою руку, в которой снова был зонт. ― И как это оказалось у меня?
Не без труда Глуриан поднялся, заправляя волосы за ворот халата. Сайрус не мог понять, ехидная ухмылочка Высшего означает радость или он невероятно зол?
― Твое предназначение, Жнец, ― гордо заявил он. ― Оно всегда было при тебе, но так как тебе пришлось немного свернуть со своего пути, твоя истинная магия задремала, блокированная ложными воспоминаниями.
― Я что... я могу призывать свое оружие? На каком расстоянии? Всегда? Что еще? Я теперь все помню?
Глуриан низко рассмеялся, направляясь в спальню Сайруса.
― Не все так просто, Жнец, ― пробасил Высший. ― Мы только начали.
Он скрылся за дверью, а Сайрус оставался на месте, осознавая произошедшее. Слышать от Вистиана и Аларии, что в нем заключена магия, о которой он не подозревал было... нейтрально. Он никак не воспринял на тот момент эту информацию, пропустил мимо ушей, не обратил внимания. Но сейчас... От ощущений собственных, открывшихся возможностей, меняло что-то внутри. Его сила... он не мог чувствовать ее в полной мере, не мог обрисовать ее словами, но это было по-другому. И теперь он сделает все, чтобы вернуть себе себя.
Он резко поднял голову, когда в мыслях промелькнула Алария. Ее похитили, и Вистиан хочет, чтобы именно он отправился за ней в Солнас. Только вот он понятия не имел, что ему там делать. Под каким предлогом заявиться к Совету, как искать похищенную? Ему придется сражаться? В голове боролись две реальности, ожесточенно пытаясь друг друга задушить. С одной стороны его знания кричали, что он никогда не принадлежал Садам, а идти против тех, кто создал его – Жнеца Смерти ‒ величайшая ошибка вселенной. Но с другой стороны, теперь он знал правду, хоть и поверхностно. Это чародеи никогда не имели к нему никакого отношения, а сам он защитник врат.