— А что по старым травмам? — Эта информация была важна для расследования Накагами.
Врач слегка нахмурился.
— Следы насилия в виде шрамов от рассечения кожных покровов на спине, шрамы от ожогов на груди и... Предпоследний абзац… — Он указал на заключение.
— Ясно. — Накагами ожидал чего-то подобного. — С такой внешностью это закономерно.
— Наркотики? — поинтересовалась Окада.
— Нет. Никаких признаков приема наркотических веществ ни на теле, ни в крови. Да и общее состояние указывает только на легкую степень истощения.
— Вы сегодня осматривали мальчика. Как он себя вел? — продолжила психолог.
— Спокойно. Он не боится прикосновений, если вы об этом. Но не могу ручаться, что мальчик не испытывает дискомфорта при телесном контакте. Сегодня у него появился аппетит. Хороший знак.
— Что ж?! Тогда мы побеседуем с ним. Это недолго. — Накагами сегодня получил разрешение допросить Хидео в присутствии психолога.
— Мы будем максимально деликатны, — заверила Окада, видя растущее опасение врача.
Гости покинули кабинет доктора и направились в сторону палаты, где находился Хидео. По пути психолог задала вопрос:
— Мальчик проявлял какие-либо эмоции накануне? Кроме опасений по поводу матери.
— Когда я уходил, он немного успокоился и выражал готовность к разговору.
Пропустив Окаду вперед, полицейский закрыл за собой дверь в палату.
— Здравствуй, Хидео. Это я, лейтенант Накагами.
Он удивился поведению парнишки, который спрятался под одеялом при появлении посетителей. Но вскоре Хидео уже сидел на койке.
— Здравствуйте. — Подросток перевел взгляд на женщину.
— Здравствуй, Хидео. Меня зовут Окада Хина. Я психолог. Лейтенант Накагами и я зададим тебе несколько вопросов.
Парнишка отрицательно покачал головой, нахмурил брови и вцепился ладонями в край койки.
— Нет. Я хочу увидеть маму. Почему она не приходит?
— Что-то произошло, Хидео? — Полицейский немного растерялся от такого внезапного упрямства. — Мы же говорили вчера об этом. Что-то случилось сегодня утром?
— Я должен знать, что она в безопасности.
— В одиночку тебе будет трудно ее защитить. — Окада пыталась его успокоить. — Позволь нам помочь. Расскажи, что тебе известно.
— Я хочу увидеть маму, — совсем тихо произнес Хидео. Он низко опустил голову, пряди волос закрыли лицо.
О чем бы ни спрашивал его в течение десяти минут Накагами, ответа он не получил — парнишка не издал ни звука. После бесплодных попыток разговорить подростка, Окада незаметно для Хидео протянула свой блокнот лейтенанту. На чистой странице была одна запись: «Не сегодня». Накагами вздохнул и завершил визит.
В коридоре дежурящий полицейский заверил лейтенанта, что никто, кроме персонала больницы, в палату не заходил.
Накагами и психолог направились к машине.
— Если вчера мальчик был готов говорить, то почему сегодня вдруг закрылся? — Окада смахнула с лица прядь рыжих волос.
— Ваша версия? — парировал Накагами.
— Неведение усугубляет тревожность. И хотя новость о смерти матери станет очередным потрясением, это избавит от развития ненужных фантазий.
— Считаете, что пора все рассказать?
— Я бы подождала полной стабилизации физического состояния. А пока, мой совет, отложите беседу о похищении.
Полицейский подвез женщину до ближайшего метро. Распрощавшись с ней, Накагами некоторое время сидел в машине.
— Они до тебя добрались, да, Хидео? — рассуждал он вслух. — Меньше чем за двое суток… Зачем такие сложности?! Ты же просто ребенок.
Глава 5. Плохие новости
Компания «Симидзу», преуспевающее рекламное агентство, занимало восемнадцать этажей высотного здания в центре делового района столицы. На этих площадях трудились менеджеры по продажам и маркетологи, специалисты по финансам и учету, дизайнеры и художники, фотографы и звукорежиссеры, и даже отдельный штат секретарей, что в общей сложности составляло около тысячи человек.
Кроме удобных приемных зон и кабинетов, здесь организовали несколько фотостудий и студию звукозаписи. Девятнадцатый этаж глава агентства предоставил своей младшей сестре. Ее любимое детище, «Монарх Шайн», представляло собой весьма скромный коллектив: три исполнительных продюсера, два стилиста и шестеро подопечных, начинающих актерскую и эстрадную карьеру. Так как продюсерская студия была дочерней от компании «Симидзу», все остальные, необходимые с юридической и финансовой точки зрения, функции выполнял головной офис. Так Хироши избавил сестру от неизбежной рутины. А Мицуко, в свою очередь, активно участвовала в управлении основным семейным бизнесом.