— Эта мне подойдёт? — Егор Владимирович приложил бежевую рубашку к своему плечу, а я покачала головой.
— Вам нужна нежно-голубая, — отважилась я дать совет. Надо отрабатывать повышенную зарплату, помощник я ему сегодня или дохлая рыба?!
— Думаешь? — он так посмотрел на меня, словно я потащила его босиком через болото.
— Да, к вашим глазам подойдёт, — я решительно кивнула и присмотрелась к рядам рубашек.
— О, как, — хохотнул и аккуратно вернул на место бежевую рубашку. — И какие ж у меня глаза, что к ним какой-то особенный цвет нужен?
— А то вы не знаете, — фыркнула я, а Егор Владимирович уже нагло улыбался.
— Никогда не задумывался… и что, Карина, красивые у меня глаза?
— Егор Владимирович, — я поцокала языком. — Ну что вы на ерунду отвлекаетесь?
И откуда во мне эта смелость бралась?
— Позволь мне самому решать, на что отвлекаться. Вот сейчас я хочу отвлекаться на тебя.
Он сделал ко мне шаг, а я отступила. Волков запрокинул голову и рассмеялся.
— Ты прелесть, Карина.
— А вы… вы…
— Мужчина с красивыми глазами? — хитро блеснул этими самыми глазами и вновь сменил тему:
— А ещё, какой цвет? Вещай, Карина, сегодня я открыт к экспериментам.
От резкого перехода у меня голова закружилась. Я будто бы стояла на высокой крыше, а подо мной километры до земли. Дух захватывало!
«Так, приди в себя! Он спросил… что он спросил? А! Точно!»
— Нежно-зелёный.
— Как салат, что ли?
Я гневно цокнула языком и, подойдя ближе, поискала нужный цвет.
— Вот такой, — это был самый нежный оттенок зелёного, который мне приходилось видеть. Почти белый, лишь с лёгким намёком на цвет, он бы подошёл голубым глазам Волкова идеально. — И вот эту ещё можно.
Полуночно-синяя, она могла показаться чёрной, и на этот мой выбор Волков лишь выразительно поднял бровь, но промолчал. Он наблюдал за мной, как хищник за крошечной птичкой, но я старалась этот взгляд игнорировать. Потому что пройдёт немножко времени, и я вновь вернусь к своим проблемам, а Егор Владимирович взберётся на свою недосягаемую высоту. Так почему бы не расслабиться?
«Надо расслабиться!» — приказала я себе и улыбнулась.
— А размер? — он привалился плечом к краю стеллажа и выразительно усмехался. — С ним угадаешь?
— Пф, проще простого! — я окинула его внимательным взглядом, прикинула в уме. — Рост примерно метр девяносто?
— Ага, ровно метр девяносто. Дальше!
— Шея, — я задумалась, даже голову к плечу склонила, присматриваясь, — внушительная у вас шея. И плечи широкие, талия узкая…
— Ты меня прям описываешь, как какого-то героя сопливого романа о любви, — засмеялся Волков, а я отмахнулась от его странного юмора.
— Сорок четвёртый берите, влезете.
— Что прям, у меня узкая талия? — он так удивлённо на себя посмотрел, а после снова шаг ко мне сделал, но я вновь отскочила, обогнула его и стала поодаль, сцепив за спиной руки в замок.
— Не делайте резких движений, товарищ начальник.
— Прям нельзя?
— Ни в коем случае!
— Ну-ну, — он подавил улыбку и выбрал нужные размеры, которые наверняка и без моей помощи знал. — Откуда такой опыт на глаз мужиков измерять?
— У меня отец был и брат. Есть брат. В общем, научилась.
— Только они?
Я вспыхнула.
— Это вы на что намекаете?
— Ты красивая. Наверняка у тебя толпа поклонников. Кто-то из них наверняка носит рубашки.
— Не собираюсь я с вами обсуждать свою личную жизнь!
— А она есть? Личная жизнь эта?
— Это не ваше дело, Егор Владимирович! Рубашки я вам помогла выбрать, а откровенничать не обещала.
— Как красиво ты злишься, — он даже присвистнул тихонечко, а я отвернулась якобы для того, чтобы рассмотреть висящие ровными рядами костюмы.
Волков проследил за моим взглядом, что-то себе там в голове придумал и, отложив рубашки на специальный столик, двинулся к костюмам.
Выбрал пару, даже не глядя на ценник, и пошёл в сторону примерочных.
— Через пять минут подходи.
— Зачем?
— Как это? Мне срочно нужен новый костюм, а ты мне поможешь определиться.
— А нижнее бельё вам не нужно? — прошипела я, а Волков рассмеялся.
— Мы недостаточно хорошо с тобой знакомы, чтобы я тебе свои трусы показывал. Но да, идея неплохая, но не всё же сразу!
— Вам нравится надо мной издеваться?
Он остановился и внезапно посмотрел на меня очень серьёзно. Так посмотрел, что у меня сердце к позвоночнику прилипло! От былой дурашливости не осталось и следа. Волков закинул костюмы себе за плечо, свободную руку засунул в карман и вдруг сказал: