Он поднял руку, словно хотел меня коснуться, но с силой опустил её на колено. Сжал пальцы в кулак, отвернулся, а я… чёрт, я бы, наверное, ему позволила.
«Перестань!» — приказала я себе и тоже отвернулась, а телефон тихонько зажужжал, завибрировал в сумке. На этот раз не Артур, и я улыбнулась.
Машка… моя любимая лучшая подруга, мой луч света в тёмном царстве.
Украдкой посмотрела на Егора Владимировича. Я и так много отвлекалась на телефон по личным вопросам. Вдруг ему такое не нравится? Но он был вновь поглощён работой, и я тихонько выдохнула. Всё-таки он мой босс, и от него напрямую зависело моё благосостояние.
Но у Машки дедушка-бабушка… они болеют. Вдруг что-то случилось? Не ответить не могла. Выставив сумку между нами с Волковым, закрывшись ею как щитом, написала:
«Прости, я на работе! Но скоро перезвоню!»
«Я хотела сказать, что можешь у меня на время остаться. Дедушка в санаторий уехал, бабуля с ним».
Я едва не взвизгнула от восторга.
Слава системе лечебно-профилактических учреждений! На ближайшие дни я ночлегом обеспечена, а дальше разберусь.
Я назвала Волкову Машкин адрес и, счастливая, прикрыла глаза.
Глава 19 Карина
В Машкиной квартире пахло лекарствами, но это было настолько привычно, я уже перестала обращать внимание на подобные мелочи. Мы дружили с пяти лет, и именно здесь я пряталась от всех проблем, которые на меня падали.
Вдруг вспомнила, как Машкина бабушка грозилась оторвать Артуру голову, когда я в очередной раз шмыгала носом на их кухне. Здесь, в простенькой квартирке лучшей подруги мне было по-настоящему уютно, хоть в последнее время я редко приходила.
— Как хорошо, что ты так рано освободилась! — Маша повисла на моей шее, стиснула в объятиях, а я едва не задохнулась от её напора. От Маши пахло сдобой, она и сама была как сладкая булочка с корицей: невысокая, пухленькая и белокожая. — Проходи давай!
— Пройду, если ты меня пустишь, — я засмеялась, когда подруга ойкнула и отстранилась. Щёлкнула меня по носу, критично осмотрела с ног до головы и покачала головой.
— Тебя словно катком переехало, — Маша натянула футболку на моём животе и цокнула языком. — В канаве, что ли, спала?
— Ага, под кустом.
— Ты слишком много работаешь. Я говорила тебе об этом?
— Постоянно! — я вновь засмеялась и сбросила кеды. Ноги гудели, я присела на банкетку и вытянула их перед собой.
— А ты меня не слушаешься, — фыркнула Маша и пристроила мою сумку на крючок. — А ещё твой брат — самый настоящий козёл, но ты это и без меня знаешь.
— Знаю, — я тяжело вздохнула, не зная, какие слова подобрать, чтобы рассказать о дуростях Артура.
— Ты где ночевала?
— На работе, — вздохнула я, а Маша запустила руки в волосы и виновато на меня посмотрела.
— Прости, я… ты сильно обиделась, что я тебя не пустила?
Я по глазам видела: Маша себя винит, но я не хотела, чтобы она печалилась. У неё проблем, что блох на собаке, из-за меня точно не стоило печалиться.
— Иди сюда.
Маша печально улыбнулась, я обхватила её талию руками и уткнулась носом в мягкий живот.
— Ты самая лучшая подруга на свете, и я всё-всё понимаю. Потому бросай выдумывать себе вину!
Я строго посмотрела на неё снизу вверх, и Маша робко кивнула.
Вдруг она спохватилась, всплеснула руками и потащила меня на кухню, а я зачем-то обернулась, словно ожидала увидеть стоящего за моей спиной Волкова. Естественно, коридор был пуст, и я обругала себя за глупость.
Егор Владимирович уехал в офис, напомнила я себе, и возвращаться точно не обязан. Возможно, мы и не увидимся с ним больше, и пора забыть дурацкие фантазии. Он всё такой же недосягаемый, а я — крошечный винтик в огромной махине. Но это не изменит того, что его доброта осталась со мной.
На кухне трещали о разной ерунде, пока Машка вытирала подоконник и сортировала дедушкины лекарства. Их набралась целая батарея, и подруга тщательно просмотрела сроки годности и сложила таблетки аккуратным рядком.
— Так, я поставлю вариться пельмени. Домашние, я сама лепила вчера, — хлопотала Маша, а я нырнула в ванную. Мне срочно нужно было принять душ и снять с себя эту надоевшую одежду. У нас с Машкой был разный размер, она была ниже меня ростом, но в её квартире хранилась парочка моих старых шмоток, которые всё ещё впору.
Тёплая вода струилась по коже, я прикрыла глаза, запрокинула голову и позволила плохим мыслям раствориться в бурном потоке. Обида на брата в безопасности Машкиной квартиры потускнела, страх постепенно отпускал. Велик был шанс, что Артур смоется из города в ближайшее время, как делал сотни раз до этого или вляпается в очередную ерунду. Я понимала, что сгорю за эти мысли в аду, но в самой глубине души втайне хотела, чтобы брат вляпался настолько крепко, чтобы его уже привлекли к ответственности и посадили. Честное слово, я ведь не такая, я добрая и милосердная, но этот урод меня достал. За всю мою жизнь выпил столько крови, что я познала вкус ненависти.