На это Маша не нашлась, что ответить, а я вспомнила глаза Волкова, которыми он каждый раз на меня смотрел. От этих воспоминаний бросило в жар, потому что во взгляде его… в нём было слишком много желания, которое даже такая дурочка, как я, рассмотрела.
А ещё я вспомнила слова, которые он постоянно повторял: Артура ищут и обязательно найдут. Я верила Егору, потому что ничего другого мне не оставалось. Вот бы только Маша в это не влезала — втягивать ещё кого-то в свои проблемы не хотела.
Наверное, Маша услышала мои мысли — у неё за годы дружбы развилась способность меня понимать даже в полной тишине и на расстоянии. Сжала мою руку, погладила пальцем костяшки.
— Я обещаю, что больше ничего не буду делать, — заверила меня шёпотом.
У меня из глаз чуть не брызнули слёзы облегчения.
— Ты же понимаешь, что эти ублюдки опасные? Ты же, как никто другой об этом знаешь. Зачем ты, Маша… а если с тобой… а если ты? Что же я тогда… кто же у меня ещё, кроме тебя?
Я начала плакать, плечи судорожно тряслись. При Маше могла не сдерживаться — она сотни раз видела мои слёзы. Сейчас я сидела рядом, мелко вздрагивала и сжимала губы до белой полосы.
— Не плачь! Сказала же, что больше не буду!
— Вот и не надо.
Маша вытерла мои слёзы, и те постепенно иссякли.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Маша наконец вспомнила о своём яблоке и, пока я успокаивалась, принялась энергично его жевать. В её глазах, до недавно печальных, появились озорные искорки.
— А о чём? — я сделала вид, что не понимаю, к чему она клонит. Сжала руку в кулак, провела костяшками по колену. — Если опять о Волкове, то тут не о чем разговаривать. Мы почти не видимся, а всё это, — я обвела рукой палату и кивнула на дверь, — лишь временные меры.
— Ты уверена?
Я пожала плечами — ни в чём я не была уверена, кроме того, что Волков редко меня навещал, и я не знала, что в эти моменты делать со своими чувствами, ночами я мечтала о всякой ерунде, видела неприличные сны, а наутро себя ругала. Никакого будущего у этого нет — мы всё ещё из разных миров.
— Егор всего лишь очень порядочный человек.
— Какая ты лгунья.
— Почему?
— Врёшь мне, ему и самой себе.
Возразить мне было нечего, а неизвестность пугала до икоты. Потому я промолчала и перевела разговор в безопасное русло: начала расспрашивать Машку о наших общих знакомых, но её всё ещё что-то грызло изнутри. Не выдержала, поникла и посмотрела на меня грустно:
— Но что если твой брат где-то рядом с моими стариками? Вдруг он им навредит?
Маша сидела рядышком, печальная и растерянная. Она ведь права, как бы мне не хотелось с ней вновь спорить. Артур опасен, и Игорь ничем его не лучше. Вдруг они шарахаютя неподалёку от санатория неспроста? Вдруг это не совпадение? Артур ведь может через Машкиных стариков попытаться до меня добраться — они ведь совсем как дети, доверчивые.
— Надо рассказать Волкову, — сказала я, и в этот момент распахнулась дверь палаты.
Волков, которого я не видела уже несколько дней, стоял на пороге и смотрел только на меня, словно не было рядом Маши.
— О чём надо Волкову рассказать? Что успело случиться, пока я в командировке был?
Глава 37 Егор
Командировка вымотала последние нервы: всё шло кувырком с момента прибытия в аэропорт, ничего не ладилось и по прилёту, да и переговоры о покупке земельного участка под застройку несколько раз были на грани срыва.
Владелец земли катался на жопе, постоянно повышал ставки, пытался обхитрить, выдумывая всё новые и новые причины для отказа. Он хотел бабок, и я к третьему дню изнурительной борьбы я готов был запихнуть ему их в глотку, лишь бы уже нажрался.
— Ваша взяла, — наконец сдался хитрый жук и тяжело вздохнул. — Хотя я, наверное, поторопился…
— Это я поторопился, — я едва не схватил его за горло, но вместо этого выдал вежливую улыбку и протянул для подписи документы.
Я хотел вернуться в город. Казалось, что если увижу Карину, всё вновь станет хорошо и спокойно. Всё обязательно получится, прибавятся силы и можно будет пережить очередной напряжённый день.
Раньше я редко задумывался над тем, что дико устал от всей этой гонки. От переговоров, документов и бесконечных прыжков через собственную голову. Нет, я всё ещё чувствовал в себе силы, чтобы перевернуть этот чёртов мир с ног на голову и установить в нём собственные правила, но в какой-то момент вдруг понял: мне нужен перерыв. Небольшая передышка, может быть, даже отпуск. Хотя бы на пару дней.