Сама не поняла, что делаю, но мои пальцы уже зарылись в волосы Егора и ерошили их на затылке. То ли в шоке, то ли ведомая древними инстинктами я приоткрыла рот — наши языки столкнулись в быстром танце, названия которому сама страсть.
Его руки сжали мои плечи, опустились ниже, огладили спину, оставили горячий след на выемке позвоночника. Пальцы Егора остановились в нескольких сантиметрах от ягодиц, а я тем временем осторожно исследовала его широкую грудь, закрытую слоями одежды. Потянуть бы за галстук, сделать те сумасшедшие вещи, которые видела во сне. Стать смелой и распутной для единственного мужчины, заставшего верить, что я ещё кому-то в этой жизни нужна. Просто так, потому что существую. Но не решалась, лишь следовала за Егором туда, куда он готов был меня позвать.
Плевать, что доверчивая дурочка. Всё это не имело значения, когда Егор так меня обнимал, с таким голодом впивался в мои губы, будто была не девушкой, а самым изысканным угощением.
Интересно, сколько часов подряд мы могли бы целоваться, если бы не раздался телефонный звонок? Уверена, что целую вечность и даже её оказалось бы до ужаса мало.
Глава 42 Егор
Ненавижу мобильные телефоны. Ненавижу тех, кто ими пользуется, звонит и портит момент.
— Надо ответить, — Карина оторвалась от меня, облизала припухшие губы. Я понимал, что она бесконечно права, но эти губы… с ума сойти, какие они сладкие.
— Надо, — я упёрся лбом в её плечо в бесполезных попытках успокоить дыхание, но ничего глупее я придумать не мог. — Вот ещё одна причина, по которой мне ничего нельзя с тобой вытворять. У меня мало времени для ухаживаний, я не гожусь в кавалеры.
Карина промолчала, телефон затих, но вновь ожил. Да кто там такой неугомонный?
— Пожалуйста, Егор, возьми трубку, это, наверное, важно, — она посмотрела на меня так, что внутри что-то звонко лопнуло. Да твою мать!
— Прогресс, на «ты» меня назвала и по имени, — я провёл пальцами по её губам, отодвинул стул и нашёл этот проклятый телефон.
Моргнул, глянув на экран. Кто бы сомневался, что меня домогался мой помощник. Александр имел право звонить в любое время дня и ночи, и обычно я не возражал, но сегодня, именно в эту секунду, я почти его ненавидел. Может, уволить его к чёртовой бабушке?
Мысль заманчивая, но где я ещё второго такого найду? Он меня терпел, уважал, не распускал слухи, готов был работать сутками, поспевал за моим темпом, а ещё не жаловался, если я в своём трудоголизме выходил из берегов. Нет-нет, нужно успокоиться.
Но всё ещё очень хотелось нажать «отбой», спрятать телефон под диванную подушку и забыть о нём хотя бы до утра. А лучше на месяц.
Карина тем временем засуетилась: расставила по местам стулья, поправила вилки, выровняла стаканы. Она двигалась абсолютно бесшумно, чёткими выверенными движениями наводила красоту. Но ведь не была обязана! Я не для того, чтобы она по хозяйству хлопотала, её сюда привёз.
— Ты не на работе, — сказал я, и собственный голос не понравился, до того хриплым он был. — Не делай всего этого. Ты гостья.
Она будто бы пыталась слиться со стенами, раствориться в воздухе, стать незаметной. Даже голову вжала в плечи, будто о чём-то неприятном думала, но всё-таки успокоилась. Села на краешек дивана и замерла, глядя на сложенные на коленях руки.
Зажатый в руке телефон продолжал надрываться, я цокнул языком и наконец снял трубку. Не стал выходить из комнаты, только к стене плечом прислонился, продолжая разглядывать Карину.
— Егор Владимирович, я приехал на объект, — голос Александра немного дрожал, ветер шумел в трубке, а на заднем фоне что-то громыхало.
— Молодец, докладывай.
Он начал перечислять проблемы, с которыми столкнулся, стоило выйти из машины: неубранные под навес стройматериалы, гора отходов производства, пыль, летающая кругом, невыполненный в срок пункт договора. Александр столько всего навешал на мои уши, и чем дальше, тем он всё больше нервничал.
— Егор Владимирович, вы должны приехать, без вас тут всё разваливается! — практически выкрикнул помощник, а я закатил глаза. — Я не шучу, вы же знаете. Я не потревожил бы вас, не будь ситуация критической. Они не справляются, и если так продолжится, кто-то здесь покалечится.
Этот объект был трудным: я с самого начала понимал, что придётся вывернуться наизнанку, прежде чем закончится строительство. Но сильнее прочего меня волновал подрядчик: мы не так давно сотрудничали, но этот тип казался мутным. Действительно, я совершил глупость, отправив туда одного Александра — не в его компетенции было разрулить всё, что там накопилось.