— Пусть смотрят.
— Пойдут слухи. Егор, охрана — это обычные люди, им свойственно перемалывать языком личную жизнь начальства.
— Мне показалось или ты что-то конкретное имеешь в виду?
Точно! Слишком энергично замотала Карина головой — спалилась.
— Потом обсудим, что ты такое слышала и на что намекаешь, — я вновь её поцеловал и понёс на руках к дому.
Карина целовала мои губы и, осмелев, прикусила нижнюю. Вначале робко, будто боялась разозлить, но после стала отважнее: наверняка у меня завтра останутся следы, но разве это важно?
Я был на волоске от того, чтобы сорваться с катушек, но в который раз напомнил себе: нужно быть осторожным. Нельзя пугать, надо сбавить напор, но где б ещё на это силы найти?
— Последний шанс передумать, — сообщил, когда мы оказываемся в доме у подножия лестницы. Когда поднялись вверх, добавил: — Ну же, Карина.
Она засмеялась и вдруг ещё сильнее, чем в саду, прижалась ко мне, цепляясь за рубашку.
Видит провидение, я действительно старался.
В моей комнате ночную темноту за окном сгущали задёрнутые наглухо плотные шторы. Я, было, потянулся к выключателю, но остановился. И понял, что сделал правильно, когда Карина чуть крепче схватила меня за предплечье.
— Стесняешься? Меня?
— Тебя, — прошептала едва слышно, а я обхватил её лицо ладонями и снова поцеловал. — А ещё себя. Себя больше.
Она цеплялась за меня, а меня крыло от тёплого дыхания на моих губах, от едва слышных стонов. Карина хотела меня с той же отчаянной жаждой, что и я её, только не умела этого показывать, ещё сжималась и смущалась.
— Мама когда-то обещала мне принца. А ещё учила, что секс до свадьбы — это плохо. Непорядочно и грязно, — говорила, а сама с меня пиджак стягивала, но будто бы этого не осознавала. — Но знаешь, что я вдруг поняла?
В темноте блеснули зубы — Карина улыбнулась, а я ослабил узел галстука, снял его через голову и выбросил в угол.
— Что ты поняла?
— Порядочность совсем не этим измеряется. И если… если что-то чувствуешь, большое и светлое, то секс не может быть грязным. Не может, понимаешь?
Что-то внутри дёрнулось, сердце загрохотало, и я понял, что больше ни секунды не выдержу. Покрывая поцелуями её лицо, шею, я вёл Карину за собой, уводил подальше от всех тревог и горя. Делал, что мог, не задумываясь о правильности. Не в этом моменте, когда всё существо плавилось.
Я гладил стройное тело, оно пылало под моими руками и никакие слои ткани не могли это скрыть. Задрал футболку на её спине, провёл по нежной коже кончиками пальцев, второй рукой погладил упругие ягодицы. Захотелось шлёпнуть, но остановился — для таких игр пока рановато, сбежит же.
— Можно я тебя раздену? — спросила тихо, а я едва не подавился.
— Тебе можно всё, — прохрипел, а тонкие пальцы ловко справлялись с пуговицами.
— Мой отец много пил, да и брат… я много раз их раздевала, и сейчас… мне нужно перебить всю эту память. Позволишь? — она бормотала, а я замер, не в силах постичь объёмы боли и дурных флэшбеков, в которых тонула эта сильная девочка.
И я позволил снять с себя рубашку, не мешал, когда гладила по плечам, но тихо зашипел, когда она Карина тёплыми губами провела дорожку по моей шее.
— В темноте я очень смелая, — сообщила будто бы по секрету, а я перехватил её руки за тонкие запястья, прижал к груди.
— Ты самая смелая и сильная девушка, я таких не встречал. А теперь позволь мне о тебе позаботиться.
Я толкнул Карину к кровати, она упала спиной и вновь улыбнулась.
— Расслабься, — попросил я и навис сверху, опираясь руками по обе стороны от её головы. — Сегодня ты получишь много новых воспоминаний. Обещаю.
Глава 46 Карина
Нависший надо мной и без того высокий и крупный Егор сейчас казался великаном. Он закрыл от меня весь мир, и всё, чего мне хотелось — смотреть в его глаза. Только их и видела в этой темноте, что царила в комнате. А большего и не нужно — я уже не могла сопротивляться своей глупой влюблённости в этого мужчину. Держалась за него, цеплялась, как за соломинку и не хотела отпускать. Становилась жадной.
«Даже если всего на одну ночь. Даже если у нас ничего не получится, и всё закончится с рассветом, я возьму сегодня всё».
Егор переместил вес на одну руку, второй погладил меня по щеке. Нежно, мягко, но в прикосновении чувствовалась сила и власть. Пальцы чертили круги на коже, и с каждым витком я, казалось, загоралась всё сильнее.
— Красивая… очень красивая, — Егор чуть сильнее надавил на мои губы, заставил их раскрыться. Он никуда не торопился, будто впереди было всё время этого мира. Это была сладкая пытка, и терпеть её становилось сложнее.