— В результате таких союзов чаще всего рождаются обычные люди. Лишь иногда нечто большее, но не настолько сильные, как изгнанники — сказала Зои. — Обычно такие не высовываются и не представляют угрозы.
Гриффин закрыл глаза.
— Нет. Феникс был зачат в первородном грехе, до смертности. Когда он был зачат, мужчина был похож силой на ангела. Он не знал об ангелах и существовал в их реальности, прежде чем был изгнан. Так что Феникс может практически полностью отключать свои эмоции и имеет возможность управлять эмоциями других, — Гриффин жестко посмотрел на меня. — Ты должна была сказать мне, когда он появился.
Я кивнула, понимая, что подвела его.
— Это было действительно ужасно. Кровь повсюду. Мы все решили, что она собирается… ну вы знаете… прямо там, на полу, — проинформировала Зои. Она говорила так перевозбуждено, что тяжело хватала воздух ртом. Найла посмотрела на нее, останавливая от последующих объяснений.
— Когда он ушел, я исцелилась… но… Феникс связан со мной физически. Если мы вернем его… — я еще раз вздохнула, пытаясь сказать главное, — если его физическая форма умрет…
— Это убьет и тебя тоже, — сказал Линкольн, побледнев.
— Да.
Комната затихла. Каждый что-то хотел спросить, что-то сказать, но никто не решался. Все взгляды метались между мной и Линкольном. Они могли чувствовать, как энергия перемещалась между нами двумя.
— Я думаю, что знаю, где он… где все они, — в итоге сказала я.
— Где? — одновременно спросили Гриффин и Найла.
— Аэропорт, — я передвинула ногу, и боль откликнулась в моей талии. Я постаралась скрыть резкий вдох и задалась вопросом, остались ли какие-то осколки в ране. — Не спрашивайте, откуда. Я просто знаю.
— Это то, что ты пыталась ощутить вчера ночью? — спросил Редьярд.
— И почему ты солгала об этом, — завершил Гриффин, менее впечатленный.
Я просто кивнула им двоим.
— Что-то вроде того. Я почувствовала что-то в аэропорту в тот день, что я не могла объяснить — я просто знала, это был не изгнанник, которого мы позже… допрашивали, — я попыталась и провалила попытку не возвращаться к воспоминаниям. — Он был в клубе той ночью, прямо перед Фениксом. Он, должно быть, сказал Фениксу, что я была там. В любом случае, после того, как я видела его у фермерского дома, я поняла — это было очень удобно, если бы они были возле аэропорта. Феникс, должно быть, прятался там. Я думаю, поэтому они и выбрали целью меня.
— Что ты имеешь в виду под «выбрали целью» тебя? — спросил Линкольн, все больше и больше расстроенный своей неосведомленностью.
Я почувствовала, что собираюсь оправдываться, и хотела ответить что-то, но Гриффин ответил первым.
— Я пытался позвонить тебе прошлой ночью, Линк, но ты не отвечал, — Гриффин не ждал его ответа и вместо этого повернулся ко мне, обдумывая все, что я рассказала им. — Это имеет смысл. Он, должно быть, сказал им попытаться сыграть на твоих страхах. Вайолет, нам нужно знать, что они показали тебе? Это все как-то завязано на страхе, который у тебя есть?
Я размышляла над вопросом. Хотя на самом деле мне хотелось просто свернуться в клубок. Но он был прав — все было связано.
Но как они могли знать мой самый сокровенный страх, если даже я полностью его не знала, пока он не проявился?
— Нет. Это была только игра, это не было основано на реальном страхе, — сказала я как можно более убедительно.
— Вон! — сказал громким Линкольн, практически безумным, пронизывающим всю комнату голосом. Он гневно пробежался руками по своим волосам, когда все посмотрели на него, застыв.
— Уходите! — он промаршировал к двери и резко ее открыл. — Это мой дом, и я рад принимать вас тут, но прямо сейчас… Вон!
Гриффин и я, которые знали Линкольна лучше всего, встали. Гриффин жестами показал всем сделать то же самое. Один за другим люди вставали с диванов и шли к двери.
Гриффин остановился, когда проходил мимо Линкольна.
— Используй столько времени, сколько тебе нужно, Линк. Но нам нужна стратегия. Ты нужен нам на борту. Мы продолжим собрание сегодня в шесть в клубе. Приходи и присоединяйся к нам, когда будешь готов.
Я прошла к двери после того, как Гриффин ушел.
— Не ты! — резко сказал Линкольн. Когда я вздрогнула, он быстро извинился. — Прости. Мне жаль,
— сказал он, понижая тон, его рука повисла в воздухе, как будто он хотел дотянуться до меня. — Я не это имел в виду… нам нужно поговорить.
Я кивнула. Я слишком устала, чтобы спорить, так что я плюхнулась прямо на диван и выпрямила пульсирующие от боли ноги. Если он собирался кричать на меня, то мне хотя бы должно быть удобно.