Оникс широко развел руки.
— Ну, что ты хочешь знать? Должен признать, даже я заинтригован тем, куда ведут твои маленькие приключения. Кто бы мог подумать, что ты будешь так заинтересована в знаниях, с тех пор как я в последний раз дал их тебе… ну, это было не совсем весело, не так ли?
Я старалась игнорировать его, признание заслуг Оникса не сыграет мне на руку.
— Я хочу знать о том, кого изгнанники называют Нахилиус?
— Нахилиус. Да. Я знаю о нем. Захудалый Бессмертный, был Херувимом света, — скривил губы он. — Почему ты хочешь знать о нем? У тебя наверняка есть рыбка покрупнее? — намекнул он. Оникс знал, что я не нуждаюсь в напоминании, что меня преследует всемогущий изгнанник.
— Забавно, я забыла, — сказала я, как раздражительный подросток. — Не твое дело почему! Если ты хочешь бурбон, просто скажи мне.
Спенс подтолкнул меня сзади и прошептал:
— Может быть, мы должны показать ему, что мы настроены серьезно.
Я развернулась и уставилась на него.
— Ладно, прости, что перебил, — сказал он.
Я повернулась обратно к Ониксу.
— Итак?
— Итак, маленькая радуга, все очень просто. Ты ужасно ведешь переговоры… я мучил, калечил, убивал за меньшее и наслаждался этим. Было время, когда больше старался не убивать. Ты стоишь передо мной, и у меня не осталось сил, но вижу ту же отчаянную человеческую потребность, что и у тебя — это жалко и даже без сверхъестественного усиления. А у меня все еще больше «напастей», чем у тебя. Если ты хочешь знать, то скажешь мне, зачем.
— Ты придурок.
— Спасибо, становление заняло целую вечность.
Я повернулась, решив уйти, но остановилась и обернулась прежде, чем сделала хоть шаг.
Оникс что-то знал, и этот шанс надо использовать.
В конце концов, ты спрыгнула с обрыва и отдала свою жизнь за Линкольна…Неужели ты не можешь вынести хулигана?
Я уставилась в потолок и сделала несколько глубоких вдохов.
— Ладно, — сказала я, оглядываясь на Оникса, стараясь не обращать внимания на слишком самодовольное выражение его лица. Потом прошла в центр комнаты и села в кресло напротив него. Будь я проклята, если меня оставят неловко стоять в дверном проеме. Оникс был прав, я должна перестать позволять другим людям управлять мной. Спенс, следуя моему примеру, занял место на единственном другом стуле, расположенном между кухней и гостиной — нейтральная территория. Он выглядел нелепо.
— Нахилиус ранил мать Линкольна несколько лет назад. Линкольн услышал, что он вернулся в город и идет за ним. Я хочу помочь, — я старалась оставаться незаинтересованной, не выдавать слишком многого в своем тоне, нервно хватаясь за руки, выкручивая пальцы.
— Все еще спасаешь того, кого любишь, маленькая радуга? Что, тебя больше всего беспокоит, что он никогда не найдет Нахилиуса и не положит конец этой мести? Или что найдет его?
Я уставила на свои руки.
— Вижу. Ты хочешь попасть туда первой. И каков твой план, если ты найдешь его первой? Ты убьешь его ради своего Линкольна? Ты можешь это сделать?
Спенс соскочил со стула позади меня.
— Хватит этого дерьма!
Прежде чем я успела остановить его, он кинулся на Оникса, стащил его с дивана и бросил лицом вниз на землю. Оникс бессильно упал, как перьевая подушка. Он не мог оказать Спенсу никакого сопротивления.
— Я все прекрасно понял. Я наблюдал, как ты рассказываешь свои истории, задаешь глупые вопросы, и знаешь, что? Ты можешь не заботиться о Вайолет или о ком-то еще, но я не куплюсь на дерьмо о том, что ты не заботишься о себе. Эгоизм, как у тебя, исходит только из одного места — собственной чертовой любви к себе!
— Спенс! — закричала я, беспокоясь, что потеряю свой единственный шанс.
— Я понял, Ви, — ответил он, быстро улыбнувшись.
Спенсер дернул Оникса за руку. Я была уверена, что она вот-вот сломается. Лицо Оникса расплылось в густых волосах, щеки надулись, а колено Спенса уперлось между лопатками бывшего изгнанника. Я видела, как его лицо покраснело, когда он закрыл глаза от боли и застонал.
Я сделала шаг вперед, чтобы вмешаться, в то же время Оникс вскрикнул.
— Хорошо! Слезь с меня, — выдавил он из себя.
— Ты расскажешь ей то, что нужно? — спросил Спенс совершенно спокойно. Контролируя себя.
Оникс не ответил. Спенс надавил сильнее, и я вздрогнула, разрываясь между тем, чтобы оставаться на месте и узнать информацию, в которой я так нуждалась, и вмешаться. Потребность перевесила мое чувство добра и зла.
Наконец, Оникс прогнулся.
— Да, да. Отвали!