Что-то в нем показалось ей знакомым, но она не могла понять, где могла с ним познакомиться. Возможно, она проходила мимо него на этих улицах, которые после трех долгих месяцев наконец стали знакомыми, или он приходил в другой вечер и не сел за ее столик. Хотя она и представить себе не могла, что смогла бы забыть его, если бы когда-нибудь увидела его в "Русалке".
— Что я могу вам принести, добрый сэр?
Едва заметное расширение этих ониксовых глаз, которые пристально изучали ее с восхищением, заставило ее голос звучать немного хрипло.
— Скотч.
Его голос был глубоким рокотом, который пронизывал ее насквозь, подобно теплым и успокаивающим ощущениям, которые она испытывала, когда приходила с сильного холода и приближалась к пылающему огню. Она была разочарована тем, что он произнес только одно слово. Но потом, когда она вернулась с его напитком, он проявил интерес к ее прошлому, что было секретом, который она научилась хранить, потому что если кто-нибудь узнает правду—
Об этом невыносимо было думать.
Теперь, когда она, расставшись с ним, пробиралась между столиками, она решила, что думать о нем не стоит.
Внезапно чья-то рука взметнулась, обхватила ее за талию и грубо сбила с ног, так что она тяжело приземлилась на чьи-то толстые бедра. Другая его рука потянулась к местам, которых он, безусловно, не должен был касаться, сжимая то, что она не давала ему разрешения щипать.
Молодой человек широко ухмыльнулся, его глаза наполнились озорством.
— Что это тут у нас? Кто ты такая, моя прелесть?
Потянувшись назад, она схватила почти полную кружку, стоявшую рядом с рукой одного из его приятелей, и вылила ее содержимое на его рыжую голову. С проклятием и криком он резко отпустил ее. Со всей должной поспешностью она соскочила с его колен и оказалась вне пределов его досягаемости.
— Простите мою неуклюжесть. Я принесу вам новую кружку.
Она бы предпочла треснуть его кружкой по голове, но знала, что у нее и так будет достаточно неприятностей. “Русалка” гордилась тем, как хорошо она относилась к своим посетителям, независимо от того, сколько или как мало монет было в их карманах. Быстрыми шагами она направилась к бару и со стуком поставила оловянную кружку на полированную деревянную поверхность.
— Кружку Гиннесса.
Бармен, который также управлял заведением, вздохнул, как будто она была проклятием его существования, вероятно, потому, что так оно и было.
— Я уже говорил тебе раньше, ты не можешь выливать пиво на голову посетителям.
Это был третий раз, когда она делала это с тех пор, как начала работать здесь десять дней назад. Она подумывала о том, чтобы оправдаться за свои действия, но уже делала это дважды и не получила от него никакого сочувствия, только пристальный взгляд, который становился все жестче с каждым произнесенным словом, поэтому она просто кивнула в знак признания незаслуженного выговора. До недавнего времени в ее адрес никогда не поступало предостережений. Ей не очень нравилось, когда к ней относились с таким пренебрежением или когда ее мнение не имело никакого значения, но в ее новой жизни было много чего, что ей не нравилось. На самом деле, в этой новой жизни не было ничего, что бы ей нравилось.
— Мне придется вычесть эту пинту из твоего недельного заработка.
Стараясь изобразить раскаяние, чтобы ее не уволили, она снова кивнула. Такими темпами никакого еженедельного заработка у нее и не будет.
— Джимми ущипнул ее за задницу, Мак, — сказала Полли, еще одна из служанок. — Я сама видела.
— Как ты могла это увидеть, Полли? Ты стоял прямо здесь.
— У меня хорошее зрение.
— Не настолько хорошее.
Он отвернулся и начал наполнять кружку.
Полли сочувственно посмотрела на нее.
— Они просто немного повеселились.
— Но это совсем не весело, не так ли?
Она была уверена, что Полли с пышным декольте пережила свою долю “пощипываний”. Хотя она, возможно, и не возражала. Она вечно смеялась и флиртовала с парнями, казалось, прекрасно проводила время, занимаясь чем-то, что Алтее не нравилось всеми фибрами ее существа.
Она была разочарована, увидев, что здоровяк, которого она только что обслужила, наклонился, чтобы что-то сказать хихикающему Джимми. Наверное, хотел спросить, каков ее зад на ощупь. Но потом Джимми резко перестал смеяться. Она слышала о людях, которые становились белыми, как привидения, но никогда не видела этого своими глазами. До сих пор. Джимми выглядел так, как будто кто-то эффективно и быстро высосал всю кровь из его вен.