Салли Грин
15 июня 1841 года
5 августа 1866 года
Вальсирует сейчас с ангелами
Остановившись достаточно далеко, чтобы не мешать, но достаточно близко, чтобы прочитать слова, она почувствовала острый укол печали, задаваясь вопросом, кем была эта молодая женщина и что именно она когда-то значила для него. Она задавалась вопросом, какого оттенка были ее волосы, была ли доброй ее душа. Хотя она не могла представить его с кем-то, кто не был бы таким сильным, смелым и дерзким, как он.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем он, наконец, встал, водрузил на голову свою бобровую шапку и повернулся к ней лицом.
— Я прошу прощения, если побеспокоила тебя, — произнесла она со всей искренностью.
— Ты не побеспокоила, но тебе стоило вернуться в резиденцию.
— В этом районе не так уж много транспорта. Я решила, что будет лучше вернуться сюда и попросить водителя подождать нас, чтобы убедиться, что вы не опоздаете на встречу с дамами. Честно говоря, я немного волнуюсь из-за своей первой встречи с ними.
Он изучал ее целую минуту, прежде чем кивнуть.
— Ты кажешься такой уверенной, что мне и в голову не пришло, что ты можешь нервничать. Правильно, что ты вернулась за мной. Нам пора уходить.
— Ты любил ее?
Слова вырвались прежде, чем она смогла их остановить, прежде, чем он смог уйти, и она поняла, что уже знает ответ. Он был в цветах, в том, как он стоял на коленях, в мрачности, в печали, которая теперь окутывала его, как поношенный плащ.
Засунув руки в перчатках в большие карманы пальто, он посмотрел на серое небо.
— Трудно было не любить Салли. Она часто жаловалась, что у нее слишком широкий рот и слишком кривые зубы, но когда она улыбалась, ее темные глаза сверкали, и казалось, что зажглись тысячи свечей, чтобы осветить мир.
Такие глубокие, поэтичные слова. Ее горло сжалось, и она задалась вопросом, как она сможет объяснить слезы, щипавшие ее глаза. Она была почти уверена, что граф Чедборн никогда не говорил о ней с такой страстью и не относился к ней с такой нежностью, потому что, если бы это было так, он, конечно, не порвал бы отношения после того, как ее отец впал в немилость. Он бы поддержал ее.
— Салли действительно была счастливицей, раз заслужила такую преданность. Но она умерла такой молодой. У тебя были планы жениться на ней?
Он встретился с ней взглядом.
— Моя привязанность к ней никогда не выходила за рамки дружбы.
— Друзья редко оставляют такое изобилие цветов.
Причем дорогостоящих.
— Ах, это… Моя попытка облегчить мою вину. Я тот, кто несет ответственность за ее смерть.
Прежде чем его слова легли ей на грудь тяжким грузом, он достал из кармана часы, привычным движением большого пальца открыл крышку, посмотрел на время и вернул их на место. Он мотнул головой в сторону тропинки, по которой она шла, чтобы добраться сюда.
— Мы и так задержались достаточно надолго.
В его голосе сквозила напряженность, как будто он боялся ее реакции на свое предыдущее признание, сожалел о том, что сделал его, надеялся, что, перейдя к другой теме, он никогда не узнает ее мыслей по этому поводу.
— Я ни на секунду не верю, что ты убил ее.
— Не напрямую, но я виновен в ее смерти.
Он начал проходить мимо нее, и она легко остановила его, положив руку ему на плечо, руку с толстыми крепкими мышцами, сила которой была видна даже сквозь пальто.
— Ты же не думаешь, что можешь сказать нечто подобное и не дать объяснений.
Он пристально посмотрел на нее.
— Ты помнишь, я говорил, что бордель появился как услуга другу?”
Она кивнула.
— Она была той подругой, нуждавшейся в месте, где она могла бы безопасно продавать свои услуги, поэтому я предоставил его ей.
— Она была падшей женщиной?
Он слегка усмехнулся.
— Больше девочкой, нежели женщиной. Ей было пятнадцать, когда она начала работать. Шестнадцать, когда она обратилась ко мне, чтобы узнать, не предоставлю ли я ей убежище. В ней было что-то такое, что не позволяло отказать ей. В этом отношении временами ты напоминаешь мне ее.
— Как бы то ни было, несколько лет спустя, однажды ночью я услышал ее крик. Я не знаю, что этот мерзавец сделал с ней, прежде чем я добрался до спальни, но к тому времени, как я ворвался в дверь, он уже сидел на ней верхом и бил ее головой об пол. Я оттащил его от нее, избил до крови и вышвырнул на улицу. К тому времени, когда я вернулся к ней, она сидела на краю кровати. Она сказала, что у нее немного болит голова, и она собирается лечь спать. Я пожелал ей приятных снов. На выходе она похлопала меня по плечу. "Ты всегда был моим героем." К утру она была мертва. Настоящий герой догадался бы вызвать врача.