— Надеюсь, до ее прихода все прошло нормально, — сказал Бенедикт, придвинувшись ближе, отвлекая Алтею своим присутствием. За что она была ему благодарна. Она никогда не проливала ни слезинки на публике и, конечно же, не хотела начинать сейчас.
— Все было прекрасно, — заверила она его.
— Я с нетерпением жду готовых платьев.
В его оценивающем взгляде была нотка печали.
— Я помню, ты говорила мне, что леди Джоселин когда-то была твоей самой близкой подругой. Это была она?
Она просто кивнула, ибо что еще можно было сказать?
— Теперь она выйдет замуж за человека, который тебя бросил.
— Похоже, так оно и есть.
Она была благодарна, что он остановился на этом. Они попрощались и вышли под дождь. Или сделали бы это, если бы их не ждала изысканная синяя карета с красной отделкой и лакей сразу же не открыл дверцу, когда они вышли. Рука Бенедикта легла ей на поясницу, когда он подтолкнул ее вперед.
— Это для нас?
— Да. Внутрь. Быстро.
Лакей помог ей подняться, и она устроилась на плюшевом сиденье. Карета покачнулась, когда Бенедикт присоединился к ней и сел напротив.
— Как она у тебя оказалась? — спросила она, когда они двинулись.
— Она принадлежит моему брату Эйдену. Я был у него в гостях и попросил одолжить ее, чтобы ты не промокла.
— Я ценю твою заботу, а также то, что ты настоял на том, чтобы леди Джоселин извинилась.
Она смотрела в окно на пелену дождя, слушала, как он барабанит по крыше кареты, убаюкивая ее спокойствием и тишиной, совершенно противоположными напряжению, которое она чувствовала в магазине.
— Ты чрезвычайно искусна в проявлении высокомерия, — тихо сказал он, как будто он тоже находил атмосферу мирной и не хотел ее нарушать.
— Должен признаться, я чуть не захлопал в ладоши, когда ты выразила ей свои соболезнования.
Она слегка покачала головой.
— Я уже кипела от злости, потому что она угрожала отказать Бет в оплате. Я собиралась уйти после объявления, что Бет ничего не будет делать для меня, но потом эта милая женщина вступилась за меня, и леди, которой я когда-то была, вышла на первый план, и я не могла позволить леди Джоселин остаться безнаказанной.
— Бет заплатят за это приданое.
— Ты не должен оплачивать.
— Я не буду. Семья леди Джослин заплатит, так или иначе. Мне просто нужно узнать, кто ее отец. Или ее старший брат. Тот, кто несет за нее ответсвенность.
Он пожал плечами.
— Или, возможно, я попрошу Чедборна заплатить.
Немного злобы и ликования отразилось в его улыбке.
— Эта идея нравится мне даже больше.
Она посмотрела на его большие руки в перчатках, сложенные на бедрах.
— Когда ты говоришь "так или иначе…“
— Возможно, они проиграют больше, чем обычно, за игровыми столами, или что-то, что они хотят скрыть, может выплыть наружу, если они не заплатят за проделанную работу.
— Ты же не собираешься на самом деле причинить им вред.
Он тяжело вздохнул и посмотрел в окно, как будто был разочарован ее вопросом.
— Давай просто скажем, что они увидят преимущество в том, чтобы заплатить швее, которая часами шила одежду для избалованной леди Джоселин.
— А если они не увидят преимущества?
Улыбка исчезла, когда он снова обратил свое внимание на нее.
— Я могу быть весьма убедительным. А если не я, то один из моих братьев. Мик, в частности, пользуется вниманием многих аристократов в наши дни, и они хотят оставаться в его благосклонности. Но они не почувствуют тяжести моего кулака, если тебя это беспокоит.
Она боялась, что могла задеть его чувства, поэтому одарила его озорной улыбкой.
— Я, наверное, не возражала бы, если бы Чедборн почувствовал его разок.
Его глубокий и звучный смех разнесся по всему салону кареты.
— Нужно мне запомнить, что ты довольно мстительная.
С долгим выдохом она посмотрела на свои руки в поношенных перчатках, лежащие на коленях.
— Презираемая всеми женщина и все такое.
Она подняла глаза.
— Бет сказала мне, что ты и твои братья помогли ей выбраться из трудной ситуации с ее домовладельцем. Трудный — это слишком слабое слово для ситуации, в которой он добивался оплаты сексуальными услугами от милой швеи.
— Это дело рук Джилли.
— Она сказала, что вы противостояли ему.
— Потому что Джилли попросила нас об этом.
— Он почувствовал тяжесть твоих кулаков?