Одним глотком Арчер допил виски. Спиртное обожгло горло и растеклось теплом в груди. Арчер сразу плеснул себе еще. Если он и впрямь сходит с ума, лучше проделывать это с чувством, толком, расстановкой.
Он допил вторую порцию, повернулся к камину и едва не выронил бутылку.
Перед ним стояла Лилин, и ее крылья медленно колыхались за спиной. Арчер остолбенел — с бутылкой в одной руке и стаканом в другой, — а Лилин обвила руками его шею и, притянув к себе, впилась в губы головокружительным поцелуем.
Этот поцелуй мгновенно лишил его способности ясно мыслить. Язык Лилин дразнил его, то проникая в рот, то выныривая наружу. Она прикусила его нижнюю губу, и он застонал. Затем Лилин потянула его вниз — с такой силой, что он рухнул коленями на коврик.
Впрочем, он и так вряд ли удержался бы на ногах. Стоя на коленях и не прерывая поцелуя, Арчер исхитрился отставить в сторону бутылку и стакан. Едва освободив руки, он попытался повалить Лилин на пол, но она извернулась, перекатилась вместе с ним и оказалась сверху.
И принялась медленно, возбуждающе тереться ягодицами о его пах, прикрытый джинсами. При этом она постанывала, дразняще покусывая его нижнюю губу.
Застонав, Арчер обхватил ладонями ее нежные совершенные груди, ощущая под пальцами крупные отвердевшие соски. Лилин со стоном выгнулась — так, чтобы Арчер смог дотянуться губами до одной, а потом и другой груди. На вкус ее кожа была совсем не такой, как у женщин, которых он знал раньше. Этот вкус был таким же необыкновенным, как и свежий аромат ее волос.
Положительно, на нем слишком много одежды. Вот Лилин — совершенство. Потому что совершенно нага.
Арчер едва сознавал, что целуется с загадочной — и к тому же крылатой! — незнакомкой, которая то появляется в его жизни, то исчезает. Лилин дотянулась губами до его уха, провела по нему языком.
— Я хочу тебя, Арчер, — прошептала она.
Он застонал и, отвлекшись от ее грудей, ощупал спину, проверяя, на месте ли крылья. Крыльев не было. Арчер ощутил под пальцами только шелковисто-гладкую спину. Его руки двинулись ниже, очертили плавным движением ее бедра и накрыли ладонями ягодицы.
Лилин провела влажным языком по его небритому подбородку и остановилась в ямочке у горла. Затем она расстегнула рубашку Арчера, вытащила ее из джинсов, распахнула на груди. Ее руки проворно сновали по его телу, прикосновения творили настоящее колдовство. Всюду, где она его ласкала, кожу словно пронзал разряд невидимой молнии.
Касания этих губ и языка… Арчер запустил пальцы в ее шелковистые пряди, стиснул их в кулаках, а Лилин между тем усердно трудилась над его грудью, целовала, ласкала языком, покусывала кожу. Арчер зашипел, и она тихонько засмеялась. Этот смех был словно дуновение ветерка.
Лилин продвигалась ниже, ведя влажным языком по его животу — к верхней пуговице джинсов. Затем она ее расстегнула и потянула молнию. Под джинсами не было нижнего белья, и Лилин замурлыкала от удовольствия, выпустив на свободу его напряженный пенис.
И тотчас обхватила его губами, а Арчер зарычал, комкая в кулаках пряди ее волос. Бог ты мой, он словно воспарил. Собственное тело уже ему не принадлежало. Им завладела Лилин — женщина, о которой он ровным счетом ничего не знал.
Эта мысль успела лишь царапнуть Арчера, потому что в этот миг Лилин еще глубже погрузила его пенис в свой жаркий влажный рот.
Обеими руками она ухватилась за джинсы и спустила их ниже. Арчер неохотно разжал пальцы, высвободив ее волосы, и тогда она стянула с него ботинки, а вслед за ними носки и джинсы. Приподнявшись, он содрал с себя рубашку. Теперь они оба были совершенно наги, и Лилин вновь забралась на него.
Ее сокровенный запах усилился, когда она, опершись на локти, призывно потерлась о него.
— Ты хочешь меня, Арчер? — спросила она. Странный акцент в ее голосе прозвучал гораздо явственнее.
Ирландка она, что ли? Да какого черта! Плевать, кто она такая и откуда взялась. Все, чего он хочет, войти в нее.
Но… надо позаботиться о безопасности.
Лилин удивленно вскрикнула, когда Арчер перекатился вместе с ней и оказался сверху. Господи, до чего она была хороша! В ее серебристых глазах горело желание. Кожа у нее была удивительно светлая, но розовела в тех местах, где ее касались его руки. Серебристо-светлые волосы рассыпались по ярко-зеленому ковру, который служил им ложем, окаймляя Лилин, словно ореол.
На миг Арчер прижался к ней, изнывая от нестерпимого желания.
— Презерватив, — только и сумел выговорить он, с усилием поднимаясь на колени.