Бесшабашное дикое существо смотрело на нее из зеркального осколка: волосы спутались в клубок, глаза широко раскрылись и потемнели, губы припухли…
— О, — выдохнула она, — о Небеса. Это больше не повторится.
Люк, отойдя, брал с полок какие-то вещи, но затем повернулся и внимательно посмотрел на нее:
— Не сейчас. Но потом мне снова придется сделать это.
Она почувствовала, как краска заливает ее тело от груди до лба, как изгибаются губы.
Слава Небесам, Люк оделся и теперь выглядел непривычно задумчивым.
— Я принесу горячей воды. Когда вы выйдете отсюда, не забывайте, что были в сознании все эти четыре дня.
Когда дверь за Люком захлопнулась, Эйврил села на кровати. Только один поцелуй, и что за чувства охватили ее… Хотя она и не желала мужчину прежде. Он думал, что это забавно, негодяй. Это ничуть не забавно, это возмутительно и постыдно. Ее грудь еще сотрясалась от прерывистого дыхания, и странное чувство поселилось в нижней части живота, словно бы страх, но без боязни, и что-то там легко пульсировало. Он заставил почувствовать, как это может быть, и, должно быть, ощутил это и остановился.
Дверь открылась, Люк поставил на пол ведро, закрыл за собой дверь. Каким бы ни был его утренний туалет, он совершал его в другом месте. Эйврил выбралась из скомканной постели и отправилась за горячей водой. «Потом мне придется снова сделать это».
Так сказал ей Люк.
— Святые Небеса, — пробормотала она, — я не знаю, что делать.
Люк стоял на берегу с карманными часами в руке, ожидая, пока шестеро из его команды, наконец-то поставив весла в уключины и отойдя от берега, вернутся с Круглого острова, лежавшего к северу. Вокруг не было никаких судов или катеров, и это казалось отличной возможностью выбить из матросов лишние силы.
За его спиной другие матросы, развалясь на траве, посмеивались над гребцами.
— Думаете, справитесь лучше? — спросил их Люк. — Вы вытащили короткие соломинки и будете грести после завтрака, он потянет на дно ваши животы, а эти ребята налегают на весла, чтобы поскорее поесть.
— А как там русалочка? В смысле, мисс Хейдон, я хотел сказать, кэп. Я отнесу ей завтрак? — ухмыльнулся Харрис.
— Я… — Люк оборвал себя, увидев, как со склона холма к ним спускается Эйврил. — Нет нужды носить завтрак, Харрис, мисс Хейдон пришла позавтракать с нами.
Он невольно восхитился ею: напряженные плечи и нахмуренные брови, естественные для женщины в таких обстоятельствах, при этом спина прямая, подбородок приподнят, волосы собраны в узел, очевидно чтобы умалить привлекательность. Собранные волосы позволяли увидеть покрытые синяками скулы, а огромные зеленые глаза… «Это же не ее вина», — с улыбкой подумал Люк, когда она подошла ближе.
С удовольствием и мгновенным приступом вожделения он увидел, что ее губы по-прежнему цветут от его поцелуев. Он никогда не целовал девственниц прежде, и это было… интересно. Он желал ее. Овладеет ли он ею? Он подстегивал воображение и думал, что к тому моменту, когда возьмет ее, она будет желать этого так же, как и он сам.
— Доброе утро, — произнесла Эйврил голосом исполненным холодной вежливости, будто все происходило в гостиной. — Что на завтрак? Вы — господин Поттс, тот, что занимается кухней?
Поттс разинул рот, демонстрируя немногие сохранившиеся зубы, затем, к удивлению Люка, приставил палец ко лбу. Одному Небу известно, сколько времени прошло с тех пор, как к нему обращались «господин». Если подобное вообще когда-либо случалось.
— Да, э-э… мэм. Я вроде как он и есть. Тут у нас макрель и бекон. Могу сделать кашу, только вы скажете, что это просто ком какой-то…
— Я попросила бы вас о беконе и хлебе, господин Поттс, будьте так любезны.
Эйврил села на плоский камень, который обычно занимал Люк.
Он же спросил себя, заметил ли кто-либо непроизвольный жест, которым она приподняла, садясь, несуществующую юбку.
— И есть ли чай?
— Да, мэм. Хотя молока нет.
— В самом деле? Ничего страшного. — Она повернулась и посмотрела на Люка в первый раз за все это время, зато надменно, будто герцогиня на чаепитии. — Не могли бы вы украсть козу?
Она явно злоупотребляла его добрым отношением и, кажется, совершенно забыла, как провела полную блаженства ночь в его объятиях.
— Мы не устраиваем набеги, — сказал он, сурово посмотрев на кока. Поттсу может показаться забавной мысль о налете на соседние острова и краже скота. — И мы не будем привлекать к себе внимание людей на этих островах воровством коз.