– Кончай, – рычит он.
Как будто его голос открыл мои шлюзы, я внезапно не могу сдержать оргазм. Я прижимаюсь к нему, все тело трясется и дрожит, когда он проглатывает мой долгий, мучительный стон удовлетворения своим жадным ртом, удерживая меня в подвешенном состоянии во время шокирующего, непреодолимого экстаза.
Проходит много времени, прежде чем я безвольно падаю в его объятия, хватая ртом воздух.
– Как ты себя чувствуешь?
Я не могу пропустить довольную улыбку на его лице, когда он отступает и разглаживает мою юбку на бедрах, как раз вовремя, чтобы услышать звон лифта. Лифт резко останавливается.
Я моргаю, глядя на него, задаваясь вопросом, кто он, черт возьми, и что за мужчина способен довести меня – застегнутую на все пуговицы Каллу Блэр – до оргазма в публичном месте, тем более так быстро.
– Ошеломлена, – шепчу я. – Мне следовало бы бояться.
– Боишься?
– Нет.
Двери лифта стремительно распахиваются. Незнакомец берет меня за руку и ведет мимо троицы ожидающих бизнесменов, которые мгновенно прекращают свой оживленный разговор, чтобы посмотреть. Я не сомневаюсь, что моя блузка помята, щеки раскраснелись, а губы распухли. Они знают, чем мы занимались.
На этот раз мне все равно.
Незнакомец обнимает меня защитным жестом и смотрит в их сторону. Мгновенно все трое отводят взгляды и замолкают в неловком молчании, пока заходят в лифт, который мы только что покинули.
Как он оказывает такое влияние на людей? Его присутствие, кажется, просто подавляет всех вокруг. Похоже, они с одного взгляда подчиняются его безмолвной воле. Что это? И почему?
Двери лифта закрываются за нами, затем его руки снова сжимаются на мне. Он отрывает меня от земли и прижимает к своему телу. Это инстинкт самосохранения – обхватить его ногами за талию и держаться изо всех сил.
– Что ты делаешь? – требую я.
Он смотрит на меня, его черные глаза блестят.
– Господи, я уже могу сказать, что ты будешь сладкой, и мне будет трудно держать свой рот подальше от тебя.
– Ты можешь поцеловать меня, – говорю я, потому что он выглядит так, будто хочет этого.
Улыбку, которая появляется на его лице, можно назвать только грязной.
– Я не говорил о твоих губах, ангел.
Мне требуется всего секунда, чтобы понять его намек. Мои глаза расширяются.
– Ой.
– Если мокрое пятно на моем бедре что-то говорит, то твоя киска невероятно сочная. Так что, черт возьми, да, я собираюсь приложить к ней свой рот.
Как бы я ни была в ужасе от мысли, что испачкала его штаны, меня еще больше возбуждает мысль о том, что его голова окажется у меня между ног. О том, как его язык касается самой интимной части тела.
Но…
– Справедливое предупреждение. Я никогда, гм... особо не реагировала на это в прошлом.
Он фыркает.
– Тогда кто-то делал это неправильно, и я буду счастлив доказать, что он был идиотом.
Когда незнакомец останавливается перед дверью в середине коридора, он ставит меня на ноги, чтобы вытащить ключ-карту из кармана. Он больше не тратит время впустую, рассказывая мне, как хорошо он может это сделать или что я должна дать ему шанс. Он просто вставляет ключ, распахивает дверь и подталкивает меня внутрь, положив руку мне на поясницу.
В ту секунду, когда за нами с глухим стуком закрывается дверь, он начинает расстегивать пуговицы серой рубашки. Смутно я осознаю, что должна сделать что-то еще, кроме как пялиться. Но я не могу. Я просто смотрю, как он дюйм за дюймом обнажает бронзовую, стальную, мускулистую плоть.
Когда он стягивает одежду и вешает ее на спинку ближайшего стула, я сглатываю. Его торс похож на фотографию из журнала. Широкие плечи уступают место крепким рукам. Твердые грудные мышцы между ними набухают с мощной силой. Его рельефный пресс свидетельствует о здоровом образе жизни и очень чистой диете. Мой взгляд скользит вниз, вниз – и я обнаруживаю, что пялюсь на его очевидную эрекцию. Она такая же большая и жесткая, как и все остальное в нем.
Даже глядя на него, я чувствую слабость.
– Я умерла и попала в рай.
Слова вырываются прежде, чем я успеваю себя остановить.
Он смеется.
– Или я мог бы замучить тебя до смерти, ангел. И к утру ты будешь знать каждый дюйм дьявола.
О, пожалуйста, пожалуйста…
– Есть какие-нибудь возражения?
Он крадется ко мне и снимает ремешок сумочки с плеча, затем кладет ее на ближайший комод.