— Я не крала эту книгу. — Она не знала, почему сказала правду, ведь его мнение не имело значения. — Я её сохранила.
Он снова выгнул бровь, его взгляд стал резким.
— Ты смогла её сохранить, потому что ты — простой человек, а люди живут сотни лет, не старея?
— Ты уже знаешь, что я не человек, — проворчала Брайд. Превратившись в дымку у него на глазах, она разрушила своё «я — человек» утверждение. — Прекрати отвлекать меня.
— Ничего не могу с этим поделать. Я ведь идеален, помнишь?
Чёрт! Как же он её бесит!
— Я приму душ, но только потому, что он мне действительно нужен. — Её ворчание стало грубым. — Но я приму его в одежде. — Так-то вот! «Боже, я реально веду себя как ребёнок».
— Без одежды, — сказал он.
— В одежде. И точка.
— Советую тебе раздеться. — Теперь тон его был почти радостным — верный признак того, что терпение Девина подходило к концу. Брайд начинала понимать, что, чем милее он казался, тем сильнее была ярость, испытываемая им. Основное доказательство: Девин улыбался, когда обезглавливал Тома.
— Ладно, я разденусь. Но ты и твоя дебильная футболка должны свалить из комнаты. — Она указала на дверь, ни на секунду не веря, что он на самом деле уйдёт. Хотя попробовать стоило.
— Чёрта с два, — ответил Девин. Не удивительно. — Я планирую наслаждаться представлением. И моя футболка не дебильная, она рекламирует общественные услуги.
На футболке этой была надпись «Стоматологическое Приспособление Для Расширения Рта Здесь» и стрелка, указывающая на его член, что означало, что женщины могли не стесняясь делать ему минет.
— Девин.
— Брайд. Последний шанс раздеться самостоятельно.
Она изучала Девина, отмечая решительное выражение его лица и бескомпромиссную позу. Если она продолжит настаивать, то он действительно подчинит её тело своей воле, и тогда она потеряет контроль над собственными действиями. А если она сдастся, но сможет решать, с какого угла ему показаться и насколько сильно можно будет соблазнять его тем, что он никогда не получит.
— Ладно-ладно, — ответила она, вздохнув. — Хочешь представление — будет тебе представление. — Он будет наблюдать за ней и хотеть её, но она ему не отдастся. И это было напоминанием самой себе.
Девин снова удивлённо моргнул.
Конечно, он ведь ожидал, что она продолжит спорить. Упрямо приподняв подбородок, Брайд медленно разделась. Первыми были ботинки, которые она швырнула в Девина, но тот с лёгкостью отступил. Затем она сняла штаны и рубашку. Зрачки Девина расширились, когда она расстегнула лифчик из син-хлопка и позволила ему упасть на пол. Затем последовали подобранные под него трусики, и, наконец, она осталась обнажённой. Ну, за исключением медальона Алии, но он не считался.
— А я боялся, что выдумал эти алые соски. Алый, кстати, мой новый любимый цвет.
— Спасибо, — ответила она, несмотря на уверенность, что не была первой, кто слышал от него этот комплимент.
Девин замолчал.
— Тебя не смущает то, что я тебя разглядываю? — Вопрос был задан почти… нерешительно.
— Нет. — Не смотря на то, что она сказала ему, когда он впервые заставил её раздеться, нагота её не волновала. Ей ведь приходилось расхаживать обнажённой по улицам Нью-Чикаго, когда она маскировалась и охотилась. Кроме того, ей нравилось собственное тело. — У меня нет причин для смущения. Из нас двоих я ближе к совершенству.
Уголки его губ дёрнулись.
— Единственный способ убедиться в этом — внимательно изучить тебя.
Брайд просто молча стояла здесь, ощущая кожей прохладный воздух и позволяя Девину рассматривать её. И он очень пристально делал это. Его янтарный взгляд скользил по ней, задерживаясь на небольшой, но упругой груди с алыми твёрдыми сосками и тонкой полоске чёрных волос между её стройных бёдер, что было удивительным контрастом.
— Перейдём к остальному, — произнесла Брайд, медленно сделав круг. — Мой вид всё ещё расстраивает тебя?
— Нет, — прохрипел Девин. Обернувшись к нему снова, она увидела, что выражение его лица было напряжённым, и он даже протянул к ней руку.
«Попался», — подумала она. Борясь с улыбкой, покачала головой и отступила.
— Нет-нет-нет. Ты не прикоснёшься к этому идеальному телу.
Сначала он сделал вид, будто не слышал её, и сделал шаг ближе. Затем на его челюсти задёргалась мышца, и Девин остановился, опустив руку.
— Во-первых, хвастаться своей красотой — невежливо. Во-вторых, не позволять мужчине прикасаться к этой красоте тоже невежливо.