Воспоминания, которые я подавлял больше десяти лет, теперь атаковали мой разум, и мне захотелось избавиться от всех отвратительных вещей, похороненных в моем прошлом.
Это была ее вина! Любой, кто меня знал, сказал бы, что я был забавным, веселым и дружелюбным, но по какой-то причине эта Мамаша вытащила наружу мою коварную сторону.
Как будто кто-то завладел моим телом, я ухмыльнулся ей и вонзил «лезвие» поглубже.
— Не волнуйся, крошка, я позабочусь о том, чтобы секс был приятным. По крайней мере, со своей стороны.
Сквозь стиснутые зубы Афина заговорила на незнакомом мне языке. У меня мурашки по коже побежали от огня в ее глазах, шипения и звучания слов, таких чужих и в то же время угрожающих по своей природе.
— Что ты сказала? — потребовал я ответа, но она продолжала говорить на этом мертвом языке, повторяя одни и те же слова во враждебном заклинании.
Как врач, я считал себя человеком науки, но в моей жизни произошло столько необъяснимых вещей, что я мог позволить себе непредвзятость.
— Что ты сказала? — повторил я и со злостью потряс ее за плечи. — Ты, блин, что, накладываешь на меня проклятие, да?
Самодовольно поджав губы, она перестала бормотать и зловеще прошептала:
— Дело сделано. Я позаботилась о том, чтобы ты никогда не нашел удовлетворения с женщиной. Никогда!
Глава 1
В рамках приличий
Пять месяцев спустя — Октябрь 2437
— Я не шучу, Финн. — Перл ткнула пальцем мне в грудь. — Это серьезный вопрос. Не все в жизни — шутка, к тому же я тебе доверяю.
Как один из пяти мужчин, которых Перл выбрала представлять Северные Земли, я собирался отправиться с визитом на Родину. Моя миссия состояла в том, чтобы обучить Мамаш и показать им, что мы, северяне, не были такими отвратительными существами, какими они нас представляли.
— О, он будет вести себя примерно, — сказал Хан и ударил меня по плечу сильнее, чем это было необходимо. — Правда ведь?
— Безусловно! — Я одарил их заслуживающей доверия улыбкой. — Не волнуйтесь, все женщины в мгновение ока влюбятся в меня по уши.
Перл взяла Хана под руку, и меж ее бровей образовался маленький треугольник.
— Речь идет о дипломатии. Твоя задача — не переспать с несметным количеством женщин, а показать им, что бояться северян не нужно.
— Доверие и секс могут быть тесно взаимосвязаны, и как официальный соблазнитель, я тебя не подведу.
— Ты представитель, — поправила меня Перл с легкой улыбкой. — Ты не можешь взять и выдумать новое назначение.
— Почему не могу? Представитель звучит слишком скучно. — Я поднял руку и подчеркнул свою должность кавычками в воздухе. — Я предпочитаю Очаровашку или Непревзойденного Соблазнителя.
— Представитель! — повторила Перл. — А теперь, пожалуйста, вспомни все, что я тебе говорила о том посреднике, с которым нужно быть милым. Он или она будет твоим новым лучшим другом, который будет сопровождать тебя по стране и обеспечивать твою безопасность.
— Ты уже десять раз говорила мне это.
Перл проигнорировала мой комментарий и продолжила повторять инструкции, которые она уже мне дала.
— Я очень тобой горжусь, ведь ты намерен разыскать Афину и попросить у нее прощение. Тот факт, что ты раскаиваешься, приняв участие в ее удержании, говорит о том, что я сделала правильный выбор.
— Да, я чувствую себя ужасно из-за случившегося с Афиной, — солгал я. — Думаю, ты права, Перл, попросив у нее прощения, я помогу себе избавиться от бремени. Ночами невозможно уснуть, когда знаешь, что сделал что-то не так.
Магни поднял брови и своим красноречивым взглядом дал понять, что я перегнул палку.
— Магни. — Перл повернулась к своему шурину. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы Финн и за тебя принес извинения, когда отправится к Афине? В конце концов, это ты ее похитил.
— Не-а, не хочу.
— Но, может, если ты… — начала Перл, но ее прервал муж Хан, который положил руку ей на предплечье.
— Ты зря тратишь время, милая, я знаю, что тебе этого не понять, но это вопрос гордости. Нас с Магни не учили извиняться.
Перл открыла было рот, но благоразумно закрыла его снова.
— Что ж, по крайней мере, Финн достаточно мужествен, чтобы извиниться, и это дает мне надежду, что для вас не все потеряно.
Мы проводили ее взглядами до двери, после чего слово взял Хан.
— Не могу поверить, что она по-прежнему не может тебя прочитать и увидеть, когда ты лжешь.
— Вот и хорошо, — сказал я, усмехнувшись. — Сомневаюсь, что она убедила бы Совет позволить мне увидеться с Афиной, если бы узнала правду.