Открыв глаза, я потянулась и приподнялась, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.
— Ты уверен, что твое психическое состояние связано с этой комнатой? Я могла бы поклясться, что ты выглядел неуравновешенным той ночью, когда мы с тобой встретились.
Блеск в глазах Финна досказал мне, что он воспринял мои слова не как оскорбление, а скорее как награду за свою настойчивость. Я была его единственным развлечением, и он подбивал меня на разговор.
— Недосып любого мужика доведет до ручки, — пожал он плечами. — И скука тоже, так что давай займемся чем-нибудь занимательным. Как насчет того, чтобы поиграть в покер на раздевание?
Наклонив голову, я вздохнула.
— Если ты попросишь меня заняться с тобой сексом еще раз, я буду вынуждена усомниться в твоем интеллекте. — Не сосчитать, сколько раз я отвергала этого мужчину, а он по-прежнему продолжал настаивать.
— Знаешь, что я думаю? — Он не дал мне возможности ответить, прежде чем продолжил. — Думаю, если бы я не дал тебе выбора, тебе бы это понравилось. Интуиция подсказывает мне, что я тебе нравлюсь, но ты никогда не позволишь себе признаться в этом и уступить своим желаниям.
Я сохраняла невозмутимое выражение лица.
— Похоже, твоя интуиция дала сбой.
— Я знал, что ты не признаешь очевидного, — ухмыльнулся он.
Покачав головой, я потеребила мочку уха.
— Даже если бы это было правдой, твоя логика страдает недостатком знаний о женщинах. Никто не любит, когда его принуждают.
— Я слышал обратное.
— Никто не любит, когда его принуждают, — повторила я. — Даже ты!
— Хм, вот что я тебе скажу, я готов проверить эту теорию, — заявил Финн и скрестил руки на груди, пытаясь выглядеть серьезным, но уголки его губ подергивались от сдерживаемой улыбки. — Как насчет того, чтобы ты принудила меня, а потом я отплачу тебе тем же, и мы сможем сравнить ощущения?
Пять дней, проведенных в этой комнате, всего несколько прогулок в парке и разговоров украдкой с Кристиной, истощили меня до такой степени, что теперь я находила удовольствие в том, чтобы помучить своего тюремного надзирателя. Это было незрело и ниже моего достоинства, но я была всего лишь человеком и все равно пошла на это.
— Как бы я принудила тебя, когда ты на голову выше меня и намного сильнее? — поинтересовалась я.
Он задумался.
— Ты бы могла меня загипнотизировать, — произнес он. — Разве ты не ведьма или кто-то в этом роде?
— Какая интересная мысль. — Я глянула на кровать. — Итак, ты предлагаешь мне загипнотизировать тебя, чтобы ты стал моей секс-игрушкой? — Идея была нелепой, но после нашей первой проведенной ночи вместе, когда он раздел меня догола и привязал к кровати, я больше не боялась его. Если бы Финн хотел изнасиловать меня, он бы сделал это еще тогда. Я должна была сразу понять, когда встретила его, что он не такой человек. И я бы это поняла, если бы не боролась за выживание после похищения Магни, который, без сомнения, был самым жутким человеком, которого я когда-либо встречала.
— Разумеется, ты можешь использовать меня как свою секс-игрушку. — Финн самодовольно улыбнулся. — И, само собой, я сделаю то же самое с тобой, когда мы поменяемся в этом эксперименте местами.
— Но ты не сможешь меня загипнотизировать, — подметила я, не сообщив ему о том, что я тоже не могла его загипнотизировать.
— Мне и не нужно, я на голову выше и намного сильнее, помнишь?
С напускной задумчивостью я похлопала пальцем по подбородку.
— Но если я тебя загипнотизирую, почему ты считаешь, что я тобой не воспользуюсь? Я могу заставить тебя открыть дверь и отвезти меня на границу вместо того, чтобы заниматься с тобой сексом.
— Хорошая мысль, спасибо, что поделилась. — Он почесал руку и посмотрел на дверь. — Думаю, мне придется поставить охранника снаружи и рассказать ему о нашем эксперименте.
Прищурив глаза, я сделала все возможное, чтобы прочитать его. Финн признался, что он врач, и после нескольких часов интенсивных дискуссий о равенстве, политике, теологии и проблемах окружающей среды я поняла, что он очень умен и самоуверен. Так как же мог кто-то вроде него верить в проклятия и гипноз, когда большинство людей на Родине посмеялись бы над такими взглядами?